Маасковские страдания. Часть III
Итак, остановились мы на рассмотрении ужасов столичного проживания в аккурат перед пандемией. А нынче… не то, чтобы совсем стало не страшно жить от всего, что валится из нашей бывшей столицы, превратившейся в город-государство навроде Карфагена, просто как-то уже привыкли, ничего хорошего не ожидая от тамошних обитателей.
Политик Владимир Милов, баллотирующийся в депутаты Московской городской думы на юго-западе Москвы, рассказал в своем блоге о том, как на самом деле происходит так называемая «реновация» в Москве:
«Хотите узнать, как в Москве проходит пресловутая «реновация»? Сейчас я вам расскажу на примере района Коньково. Официальные московские СМИ об этих ужасах вам не расскажут.
В Коньково под переселение по программе реновации попало 40 домов. На сегодня ситуация такая:
- Несколько домов уже начали расселять, но в жилье крайне низкого качества, люди очень недовольны;
- Не желающих переселяться в некачественные дома попросту выживают из своих домов совершенно адскими способами
- Остальные дома, которые поначалу обрадовались идее переселения в новые квартиры, так и не получили никакого графика расселения, и сидят в полной неопределенности.
Вот история с домами 5 корпус 2, 5 корпус 3 и 7 по улице Введенского. Их жильцов переселяют в дом 96 корпус 1 по Профсоюзной улице. Это дом, построенный обанкротившейся Су-155, ужасного качества, жильцы даже подавали в суд за несоответствие дома нормативным требованиям.
Вот что пишет по этому поводу Коммерсантъ:
«Жители из трех домов в столичном районе Коньково требуют не переселять их в новый дом по программе реновации, пытаясь оспорить его качество в Мосгорсуде. В иске к городским властям говорится, что в новом 19-этажном здании не работает вентиляция, не смонтированы дымоуловители, на лоджиях слишком узкие простенки и нет «непрерывных ограждений» — все это нарушает противопожарные и строительные нормативы. Юристы разделились во мнениях о перспективах иска, пояснив, что в таком разбирательстве потребуется экспертиза ценой более 1 млн руб.»
Акта приемки нового дома никто не видел и его категорически отказываются людям показывать. Однокомнатные квартиры в этом доме меньше «однушек» в старых пятиэтажках. Жителям трехкомнатных квартир тоже не особо повезло: замен нормальной 3-комнатной квартиры им предлагают «трешку», склеенную из двух однокомнатных, одна из комнат которой переделана из кухни и ванной с туалетом. Получается узкий пенал с маленьким окном.
Но других домов никто не предлагает. По правилам должны предложить три разных варианта, но на самом деле предлагают разные квартиры во все том же самом «нехорошем» доме по Профсоюзной 96-1. Самое настоящее издевательство.
А жильцов, отказывающихся выселяться до предоставления нормального жилья, начинают выживать из своих квартир варварскими способами:
- Демонтируют окна в расселенных квартирах, по дому ходят жуткие сквозняки;
- Незаконно заселяют в освободившиеся квартиры гастарбайтеров (оказалось, что «Жилищник» силой выселяет людей из домов по реновации, после чего заселяет в пустующие квартиры гастарбайтеров), полиция не реагирует;
- Угрожают демонтировать коммуникации, не дать тепло в квартиры к зиме;
- Подали иски против граждан о принудительном переселении, будут рассматривать в экстренном порядке.
Красивая сказка московских властей о «переезде в новое комфортное жилье», таким образом, оказалась невероятным враньем, а жизнь людей, попавших под каток «реновации», превратилась в ад.
При этом люди не против переселения, готовы к компромиссам, но говорят: дайте нормальное жилье, пусть даже и в соседних районах, но хорошего качества. Им говорят: нет, либо переезжайте в некачественный дом на Профсоюзную 96-1, либо выкинем вас на улицу.
Жители других домов, попавших в программу реновации, но еще не переселяемых, смотрят на это все с ужасом, приходят ко мне в штаб на Миклухо-Маклая 28А и жалуются: когда власти впаривали им реновацию как красивую картинку, ни о чем таком они подумать не могли.
И московские официальные СМИ обо всем этом, естественно, молчок.
Я обратился к Алексею Венедиктову, заместителю председателя Общественной палаты Москвы, с просьбой к Общественной палате подключиться к этому вопросу и помочь защитить права жителей. Рассчитываю на его помощь в этом деле. Нельзя так обращаться с людьми.
Источник: Новые известия
Это как всегда по бывшей нашей столице Москве. Вначале родят и протащат через все прикормленные властные структуры какое-нибудь гаденькое решение, а после громче всех страдать начинают, чтобы к ним не предъявляли претензий, распростряняя очередные вы еры убогих, растленных и аморальных по всей России.
Но вообще-то порабы уже хоть немного осознавать, хотя б чуточку нести ответственность от столичного статуса, чтоб потом не изображать такое вот запоздалое «просветление». Надо же… оно прямо накануне коронавируса поняло, что это типа «облапошивание»… А до этого-то никак! А нам тогда на их счет что понимать?
4 сентября 2019 г. К чему приведет московская «реновация»
Реновация — это, на мой взгляд, просто временное облапошивание. А кто где будет жить — увидим. Вся страна ведь думает, что вся страна рвется в столицу. На самом деле одни сюда бегут, а другие — отсюда, и скорости — все сильнее.
Хрущобы обещали снести, поэтому туда прописались все, кто смог, чтобы урвать отдельное жилье. Когда все плотно упаковались, снос отменили и пообещали надстроить мансарды, но тоже передумали.
Лужков все хрущобы утеплял и очень хорошо ремонтировал. Ставил пластиковые окна, стеклил балконы, менял трубы, лифты, делал облицовку, благоустройство дворов. И мы ждали, и трубы лежали во дворе.
Но пришел Собянин и трубы исчезли, а появился дорожный камень. Сейчас поглумятся, отхватят самые лакомые куски, а что изменись — и реновация заглохнет, и трубы не появятся. Живем-то одним днем. Как знать, чем отметит себя наше общее завтра?!
Одно землетрясение или наводнение — и здесь будет груда бетона, а не Москва. Ежу понятно, что сносить кирпичные пятиэтажки — это слишком расточительно. Да и четырехквартирные бетонные — тоже. Но делают же, и делают все хуже, а значит, быть однажды свистопляске. И коснется она не только реновированных домов, но и проданных, и выданных, и просто ветхих, которые сносить не планируют
Кроме Собянина маасковская реновация выдвинула и другое лицо «несоветского самостроя». И здесь следует внимательнее рассмотреть отработанные этим «лицом проекта» методики. Поскольку именно с этим Марат Хуснуллин поехал и в ДНР и ЛНР смотреть на уничтоженный Мариуполь.
29 января 2020 г. Настоящий восточный человек «Медуза» рассказывает историю Марата Хуснуллина — чиновника, перестроившего Москву, а теперь ставшего вице-премьером России
21 января в России появилось новое правительство — Владимир Путин утвердил новый кабинет министров, предложенный Михаилом Мишустиным. Одной из самых ярких и неоднозначных фигур в его составе оказался новый вице-премьер Марат Хуснуллин — выходец из Татарстана, который на посту вице-мэра Москвы перевернул столичную строительную отрасль. На новой должности, где ему снова предстоит отвечать за строительство — а также региональную политику, — Хуснуллин тоже успел отметиться знаковым заявлением. 25 января он сообщил, что стране необходима всероссийская программа реновации жилья — подобная той, за которую он сам отвечал в столице. Специальные корреспонденты «Медузы» Иван Голунов и Анастасия Якорева вспоминают, как вице-премьер шел к своему посту и что его программа реновации дала Москве — а также соратникам самого Марата Хуснуллина.
Строитель тысячелетия
«Хуснуллин — настоящий восточный человек, такой Саид из „Белого солнца пустыни“. За глаза его даже называли „буддистом“, — описывает нового российского вице-премьера собеседник „Медузы“ в мэрии Москвы. — Высказывает свою позицию, но не конфликтует и на обострение не идет. Просто его подчиненные начинают выполнять чужие просьбы без энтузиазма. На подчиненных наорать может, но публично всегда спокоен. Если он с чем-то не соглашается, то не показывает виду, но потом аккуратно тет-а-тет убеждает руководителя в верности своей позиции. Охотно делегирует задачи подчиненным, без истеричного ежеминутного контроля. Но за результат спрашивает жестко».
До того, как стать вице-мэром Москвы, Хуснуллин почти 10 лет возглавлял министерство строительства, архитектуры и ЖКХ Республики Татарстан. Там он, например, готовил празднование тысячелетия Казани. К юбилею в городе был построен первый в России после распада СССР метрополитен и другие крупные объекты, включая мечеть Кул-Шарифи автомобильный мост «Миллениум». А при подготовке Универсиады в Казани в 2013 году строительство большинства объектов было закончено раньше срока. «[Хуснуллин] работает по 14–15 часов в сутки, включая выходные», — поясняет президент группы «ПИК» Сергей Гордеев.
Семья Хуснуллина не оставалась в стороне от местного бизнеса. Так, из расследования Transparency International выяснилось, что в Татарстане родственники Хуснуллина контролировали многих господрядчиков через компанию «Авердикс», подконтрольную британской Averdo Property Management Ltd. Ее директором значилась Роза Хуснуллина, зарегистрированная в Казани в доме Марата Хуснуллина. После выхода расследования Роза Хуснуллина подтвердила «Дождю», что она мать вице-мэра. Впрочем, сам он говорил «Ведомостям», что его мать не работает в иностранных компаниях. В интервью «Медузе» Хуснуллин вновь сказал, что все заявления о том, что его мать имеет гражданство Великобритании, — «это вымысел и бред» и она «ни разу в Англии не была».
Его жена Лилия Хуснуллина, сообщали «Открытые медиа», владела крупнейшим в Татарстане месторождением глины и шестью миллионами квадратных метров земли, которые она продавала в том числе федеральным властям и сдавала в аренду. В 2014 году она вошла в топ-50 богатейших жен чиновников по версии Forbes, заняв 40-е место с доходом в 42 миллиона рублей. В разговоре с «Медузой» сам Хуснуллин пояснил, что такой доход супруга получила из-за продажи дома, а месторождение глины стоило один миллион рублей.
Благодаря успехам Хуснуллина в строительстве на него обратили внимание в Москве. Осенью 2010 года новый мэр столицы Сергей Собянин пригласил его в свою команду, где он занял пост вице-мэра, курирующего строительство.
Ревизия строек
Первой трудной задачей Хуснуллина в Москве стал массовый пересмотр заключенных при Лужкове инвестиционных контрактов на строительство, начавшийся почти сразу после прихода в мэрию команды Собянина. «Это была позиция мэра, а не Марата, — прекращайте контракты, насколько это возможно, город перегружен лишними обязательствами», — вспоминает тогдашний вице-мэр по экономполитике, а теперь президент школы управления «Сколково» Андрей Шаронов. На тот момент у инвесторов было 1305 действующих контрактов на строительство крупных объектов. Созданная мэром градостроительно-земельная комиссия (ГЗК) начала пересматривать все контракты заново, выискивая в них недостатки. Спустя год Собянин отчитался, что 800 контрактов были пересмотрены, а 344 из них — прекращены. По словам мэра, в основном это была точечная застройка в жилых зонах либо проекты, «идущие вразрез со здравыми принципами градостроительной политики города».
Например, почти сразу же была прекращена реализация инвестиционного контракта с компанией AFI Development на строительство огромного торгового центра на площади Белорусского вокзала. Город забрал проект себе, там реконструировали площадь и транспортную развязку.
Проекты застройки массово пересматривались, город возвращалинвесторам деньги, уплаченные за права на застройку, или выделял доли в других проектах. Только за первый год у мэрии было около сотни судовс обиженными девелоперами, потом процесс выплаты им компенсации упростили, а бюджет города выделил на это 15 миллиардов рублей за четыре года. Но для столичных девелоперов это все было очень серьезным потрясением.
«Вы помните разговоры, когда в наш адрес поступали обвинения, что мы заморозили строительство в городе, инвестиционную активность и так далее и тому подобное», — так спустя пять лет вспоминал об этом времени Собянин.
В интервью «Ведомостям» в 2013 году на вопрос, как Хуснуллин при такой работе живет без охраны, он признался, что риск действительно есть, потому что «решения по отмененным контрактам кого-то могут не устраивать». И добавил, что первые полгода в Москве ему за «решение вопроса» регулярно предлагали доли в девелоперских проектах.
Марат Хуснуллин (слева) вместе с Сергеем Собяниным оценивают перспективы развития территории завода ЗИЛ. Москва, 16 мая 2014 года. Глеб Щелкунов / КоммерсантъМетро за триллион
Второй большой задачей вице-мэра по строительству в Москве стала масштабная реконструкция транспортной инфраструктуры и ускоренное строительство метро. «У Хуснуллина феноменальная память — он знает все объекты инфраструктуры в городе, все строительные проекты, все трассировки метро», — перечисляет Гордеев из «ПИК». О том же говорит и Шаронов: «Вообще, Марат такой hands-on человек — помнил все стройки, все разговоры, все обещания. Сам вникал в проектные решения, общался с крупными подрядчиками напрямую».
Вице-мэр обещал вводить по 10 новых станций ежегодно; планировалось, что к 2020 году город потратит на это почти триллион рублей. «До прихода Хуснуллина метро практически не строилось, редко делали кусочек линии, кусочек вестибюля, иногда одну-две станции строили. Я 20 лет строил только выход со станции „Маяковская“, — хвалит успехи вице-мэра главный архитектор „Метрогипротранса“ Николай Шумаков. — С приходом Хуснуллина появились деньги: раньше Москва строила на свои, сейчас — за федеральные. Сроки сократились в пять раз. Он грамотно распорядился и финансами, и техникой».
С 2012 по 2019 год в Москве действительно было введено 47 новых станций и построена новая ветка — Некрасовская. До прихода Хуснуллина Москва строила в основном метро глубокого заложения по цене семь миллиардов рублей за километр. После 2011 года начали строить станции мелкого заложения, которые обходились дешевле — 4,5 миллиарда рублей за километр. Впрочем, как писал РБК со ссылкой на данные Всемирного банка, километр мадридского метро мелкого заложения, построенного в 2000-х, стоил 62,5 миллиона евро — или 2,2 миллиарда рублей по тогдашнему курсу. «Ему важно сделать в срок — не так важно, сколько это стоит, но в срок. При этом если что-то не готово и возможны репутационные риски, то он честно объяснит, почему срок нужно перенести», — говорит собеседник в мэрии.
Если при Лужкове за возведение новых станций отвечали два монополиста — метростроевцы из ОАО «Мосметрострой» и проектировщики из ОАО «Метрогипротранс», — то после прихода Хуснуллина — до 20 компаний. Он, по воспоминаниям Шаронова, стремился создать конкуренцию и говорил потом, что это помогло отказаться от устаревших стандартов в строительстве и проектировании метро.
Однако все эти привлеченные компании нанимает один генподрядчик — проектный институт ОАО «Мосинжпроект», писал РБК. «Мосинжпроект» принадлежит городу, но возглавляет его давний соратник Хуснуллина по Татарстану Марс Газизуллин. Выручка «Мосинжпроекта» в 2018 году превысила 160 миллиардов рублей. При этом заказы «Мосинжпроект» предпочитает распределять без конкурсов. РБК в 2015 году так описывал порядок работы: генподрядчик проводил предквалификационный отбор, затем компаниям просто раздавали объемы. Хуснуллин тогда объяснял, что такая схема позволяла проверить все компании и избежать появления фирм-однодневок.
На вопрос «Медузы», чем Хуснуллин особенно гордился за время работы в мэрии, Шаронов отвечает: «Конечно метро! И еще он гордится „Лужниками“ и „Зарядьем“».
Закрытый снос
Хуснуллин — сторонник закрытого принятия решений. «Он не любит заседаний и долгих сборищ, старается все решать в узком кругу, быстро, по делу, без прелюдий», — говорит собеседник «Медузы» в мэрии. «Безусловно, он — сторонник ручного управления», — добавляет бывший коллега вице-премьера.
При Собянине решения о том, что сносить и строить в Москве, начала принимать градостроительно-земельная комиссия. И Хуснуллину это очень нравится. «Сергей Собянин поступил очень мудро, создав ее [ГЗК]. Сейчас ни один чиновник единолично ничего решить не может. Даже рабочие группы комиссии проходят под видео- и аудиозапись», — объяснял он в интервью «Ведомостям».
Но бывший сотрудник мэрии описывает это иначе: «Заседания ГЗК готовили мэр и Хуснуллин, они заранее проходились вдвоем по списку рассматриваемых проектов и принимали предварительные решения, а на заседании они фактически просто оформлялись».
Что еще писали про ГЗК и Хуснуллина
ГЗК состоит только из чиновников, говорит координатор «Архнадзора» Андрей Новичков, а раньше такие решения принимались с участием экспертов. Комиссия, работавшая при мэре Юрии Лужкове, публиковала протоколы заседаний, новая ГЗК, созданная при Хуснуллине, — нет. «Мы узнавали о сносе, только когда на площадку выходила строительная техника», — говорит Новичков.
Добиться протоколов этой комиссии «Архнадзор» смог лишь в 2018 году. Тогда Новичков рассказывал «Медузе», что за восемь лет существования комиссии она приняла «сотни решений о сносах исторических зданий». В их числе дом Привалова на Садовнической улице, усадьба Мельгунова на старом Арбате, дом купца Михайлова на Большой Дмитровке. Она же разрешила застройку более 500 парков и зеленых зон, легализовала больше тысячи самовольных построек. Комиссия работала быстро: заседание 12 апреля 2013 года длилось 75 минут, на нем рассмотрели 56 вопросов. 27 декабря 2013 года комиссия обсудила за 35 минут 75 вопросов. После публикации документов протоколы стали еще менее публичными, говорит Новичков. «Раньше их публиковали во внутренних системах, рассылали по префектурам. Теперь их получают только заместители мэра, а управы районов получают только выписки из протокола по конкретным стройкам [которые будут проводиться в районе]. Мэрия отказывается выдавать эти документы даже по депутатским запросам», — рассказал «Медузе» Новичков.
На вопрос о закрытости ГЗК и ее решений Хуснуллин в интервью «Медузе» ответил, что протоколы комиссии и не должны быть публичными, поскольку это рабочие документы. К ним, по его словам, «имеют доступ тысячи адресов сотрудников мэрии» — и этого достаточно.
46 друзей и полтриллиона рублей
Марату Хуснуллину комфортно работать с проверенными людьми, писал РБК. «Ему важно, чтобы везде его окружали свои люди, с которых можно требовать», — добавляет собеседник «Медузы» в мэрии. В 2018 году «Новая газета» провела исследование и обнаружила, что после прихода Хуснуллина в 2010 году в столичный стройкомплекс еще 46 его земляков заняли руководящие посты в 45 госучреждениях московского Стройкомплекса, подконтрольных ему ведомств и дочерних структур. Еще шесть его земляков трудоустроились в столичные департаменты финансов и городского имущества. Кроме того, за семь лет, с 2011 по 2018 год, компании из Татарстана и компании, связанные с предпринимателями оттуда, получили контрактов почти на полтриллиона рублей, обогнав областных подрядчиков и компании из Санкт-Петербурга.
Компании, близкие к Хуснуллину, получали подряды и при строительстве метро — например, группа татарских компаний «Инвэнт». Согласно сайту компании, к ней имеет отношение Ильшат Фардиев, бывший руководитель Хуснуллина в казанском «Татэнерго» (там будущий вице-мэр начинал карьеру в начале 2000-х). Структуры «Инвэнта» получили контракт на перекладку коммуникаций в метро более чем на три миллиарда рублей. Хуснуллин связь с компанией отвергал.
Хуснуллин ввел практику создания совместных предприятий, когда 49% — у компании-партнера, 49% — у «Мосинжпроекта» и еще 2% — у Банка Москвы. Те компании, которые лишились заказов от мэрии, соглашались на такие условия, писал РБК. «Мосинжпроект» таким образом получает больше контроля и может снижать затраты для города, объяснял Хуснуллин.
Еще один масштабный проект, которым он занимался как вице-мэр по градостроительной политике, — это реновация жилья в Москве, объявленная в 2017 году. Как писала «Медуза», дома для переселенцев начали строиться еще до того, как реновация была официально запущена. Подрядчиков для этого выбирало принадлежащее городу «Управление гражданского строительства» (УГС), созданное в 2011 году по инициативе самого Хуснуллина. По итогам 2016 года госкомпания стала одним из крупнейших застройщиков Москвы, обогнав группу «ПИК» и другие частные компании.
Возглавляет УГС еще один близкий Хуснуллину человек — Дамир Газизов. Когда Хуснуллин в 2000-х возглавлял министерство строительства Татарстана, Газизов работал начальником управления капитального строительства и реконструкции Казани, где отвечал за подготовку города к празднованию тысячелетия и к Универсиаде. Подряды от УГС получили несколько компаний, также близких к вице-мэру. Например, 3,3 миллиарда рублей на строительство четырех домов в районах Котловка и Северное Измайлово получила промышленно-строительная компания «Фарватер», созданная после банкротства «ГСС Инжиниринг» Дамира Газизова. В «Фарватер» оттуда перешла часть менеджеров среднего звена, писала «Медуза».
Другой давний знакомый Марата Хуснуллина — Рашид Нуруллин — возглавляет совет директоров «Ай Пи Групп». Когда-то они вместе работали в торгово-промышленной фирме «Ак Барс», затем в госкомпании «Татэнерго». А после того, как Хуснуллин стал министром строительства Татарстана, Нуруллин работал в местном главном инвестиционно-строительном управлении, которое курирует социальные объекты и бюджетное жилье в республике. В Москве его компания с 2013 года: например, она строила новую мечеть около метро «Проспект Мира», а в последние годы проектирует жилые дома по заказу УГС. В частности, «Ай Пи Групп» получила контракт на 1,82 миллиарда рублей на два «стартовых» дома на юго-западе Москвы для переселенцев
Еще одна татарская компания, «Алев групп», проектировала новые жилые дома для района Кузьминки, разрабатывала по заказу УГС проекты школ и детских садов. Ее основатели — бывшие сотрудники «МД-Арх», в прошлом одного из самых успешных строительных холдингов Татарстана.
Другой выходец из Татарстана, Альберт Суниев, возглавляет «дочку» «Мосинжпроекта» — «Управление экспериментальной застройки микрорайонов» (УЭЗ). В 2017 году эта компания получила от УГС заказов на 7,5 миллиарда рублей, а в общей сложности — более чем на 8 миллиардов. У УЭЗ есть крупные строительные проекты — совместнос группой «Интеко» и Capital Group.
13 мар. 2014 г. Мэр Москвы Сергей Собянин открыл крупнейший в России кризисный центр помощи женщинам Подробнее: https://stroi.mos.ru/video/322?from=cl
«Отдает своим? Ну, все так делают, — разводит руками собеседник „Медузы“ в мэрии. — Но при этом не было никаких вопросов к качеству, как это бывает у других».
Семья и соседи
В 2018 году Хуснуллин заработал 8,8 миллиона рублей, говорится в его декларации. У него в собственности есть два земельных участка общей площадью почти две тысячи квадратных метров, два жилых дома — 615 и 205 квадратных метров — и квартира в 187 квадратных метров в пользовании. Речь идет, по всей видимости, о трехкомнатной квартире в клубном доме в Колымажном переулке. Согласно данным ЕГРП, квартира стала принадлежать Марату Шакирзяновичу Хуснуллину через несколько месяцев после того, как он переехал в Москву. В восьмиэтажном доме всего 24 квартиры, из окон открывается вид на музей изобразительных искусств им. Пушкина. При одном взгляде на это «величественное здание» понятно, что там могут жить «только семьи самых солидных бизнесменов и видных деятелей искусства, культуры и политики», описывают этот дом риелторы. Среди соседей — полный тезка Кирилла Писарева, совладельца одного из крупнейших застройщиков жилья в Москве — группы компаний «ПИК», позже квартиру в этом доме приобрел полный тезка нынешнего губернатора Тульской области Алексея Дюмина. На сайте объявлений по недвижимости ЦИАН есть только одно предложение о продаже жилья в этом доме — квартира, расположенная на первом этаже, стоимостью 1,27 миллиона рублей за квадратный метр. Таким образом, рыночная цена квартиры Хуснуллина может составлять около 230 миллионов рублей. В 2016 году Марат Хуснуллин подарил эту квартиру своей младшей дочери — Малике Маратовне Хуснуллиной. В разговоре с «Медузой» вице-премьер подтвердил, что квартира действительно принадлежит ему. «Я приехал из другого региона, действительно, я получил квартиру, купил ее у города. Мне, как человеку, переехавшему из другого региона, разрешили ее купить. Да, я эту квартиру подарил своей младшей дочери», — сказал Хуснуллин.
Автотранспортом вице-премьер не владеет. «Стройкомплекс располагается отдельно от здания мэрии, и я всегда хожу пешком до Вознесенского переулка, а также в другие места по центру, машиной не пользуюсь. Поступаю так ежедневно в любую погоду», — говорилХуснуллин «Ведомостям». Но полной тезке его матери принадлежит автомобиль Toyota Highlander, за последние несколько лет она получила семь штрафов за превышение скорости на подмосковных дорогах.
Доход супруги в декларации Хуснуллин больше не указывает: в 2018-м он развелся с ней. Лилия Хуснуллина стала Харисовой.
Дочь вице-премьера Алина Хуснуллина вместе с Розой Хуснуллиной теперь владеет контрольным пакетом акций гостиницы «Чистополь», расположенной в одноименном райцентре Татарстана. Ранее их бизнес-партнером по гостиничному бизнесу был Евгений Шмагин — в 2000-х годах он работал вместе с Маратом Хуснуллиным в Татарстане, а с 2018 года возглавляет «Научно-исследовательский аналитический центр» Стройкомплекса Москвы.
Продолжение следует…
Читать по теме:
- Маасковские страдания. Часть I
- Маасковские страдания. Часть II
- Маасковские страдания. Часть III
- Собянинская реновация. Часть I
- Собянинская реновация. Часть II
- Собянинская реновация. Часть III
- Кунцевские страдания
Рубрика: Государственное управление, Гуманитарная катастрофа, Жилищное строительство, ЖКХ, Закон, Наше ЖЗЛ, Экономика | 
Метки: Марат Хуснуллин, Сергей Собянин