Русская пенсия. Советский период

11.03.2017 г. История пенсионных реформ в 17 главах

“Ъ” проанализировал эволюцию пенсионной системы от царя Алексея Михайловича до президента Владимира Путина и пришел к выводу, что и в Российской Империи, и в СССР, и в новой России пенсия всегда была больше похожа на сословную привилегию.

Негосударственная пенсионная система к 1917 году насчитывала более 200 эмеритальных, пенсионных и страховых касс. Декрет Совнаркома РСФСР от 26 апреля 1919 года гласил: "Все старые пенсии, выдаваемые из Государственного казначейства, пенсионных, эмеритальных, вспомогательно-сберегательных и прочих касс на основании законоположений, изданных до Октябрьской рабоче-крестьянской революции, подлежат пересмотру".

Эмеритальные, а также "пенсионные, сберегательно-вспомогательные и т. п. кассы" были ликвидированы, а их капиталы предписывалось "перечислить в доход казны".

Под документом стоят подписи председателя Совнаркома В. Ульянова (Ленина), управделами В. Бонч-Бруевича и секретаря Л. Фотиевой.

Основатели советской России Владимир Ульянов-Ленин и Владимир Бонч-Бруевич считали конфискацию пенсионных накоплений вкладом в установление социальной справедливости и построение светлого будущего Фото: Госкино/Фотоархив журнала "Огонёк"

Впоследствии рабочие просили вернуть их накопления. "Многоуважаемый Иосиф Виссарионович! — писали в письме Сталину в 1927 году тифлисские рабочие-железнодорожники.— В бытность Вашу в Тифлисе, во время посещения Тифлисских Вашего имени мастерских, мы, железнодорожные рабочие и служащие как мастерских, так и депо, подали Вам просьбу, в которой просили оказать содействие, дабы дать конец волнующему нас вопросу — о возврате наших мелких сбережений, которые мы, рабочие и служащие, тяжелым трудом заработанные откладывали на черный день путем сбережения через пенсионную кассу и страхования жизни при этой пенсионной кассе. По разъяснению Наркомфина СССР, деньги наши перечислены в доход казны в 1918 году".

Ответ партии и правительства был однозначным — никакого возврата средств не будет.

Если о выплате пенсий по инвалидности и нетрудоспособности споров не было, то по поводу целесообразности создания отдельного института пенсионного обеспечения по старости в раннесоветский период развернулась серьезная дискуссия.

Офицеры Красной армии получили право на пенсию одними из первых в Советской России Фото: МАММ / МДФ

«Если ты старик и способен еще к труду — работай,— декларировал в 1924 году со страниц журнала “Вопросы страхования” работник соцстраха Николай Быховский.— А лишишься трудоспособности — получай пенсию. Но за седины твои мы тебе ни одной копейки не дадим».

Впрочем, не все работники собеса были столь бессердечными: оппонентом Быховского в следующем номере того же журнала выступил один из руководителей соцстраха Виталий Кузятин: «Советское государство не может встать на точку зрения эксплуатации рабочего до бесконечности… Вместе с тов. Вишневецким (крупный советский теоретик социального страхования.— “Деньги”) мы считаем, что вопрос о страховании на случай старости вполне назрел и Центральному управлению социального страхования следовало бы подумать о проведении его в жизнь».

Чтобы получить пенсию по старости, нужно было доказать свою значимость для нового государства. Первые персональные пенсии были введены уже в 1919–1920 годах, и назначали их прежде всего вдовам погибших партийных работников. Массово в середине 1920-х пенсии за выслугу стали получать военные.

Пенсионное обеспечение по старости для гражданских было введено лишь 5 января 1928 года в отношении рабочих текстильной промышленности.

Первая волна индустриализации традиционно начиналась с развития ткацкой промышленности. С учетом исключительной важности индустрии именно ее работникам были назначены первые гражданские пенсии Фото: Роман Фатуев / МАММ / МДФ

Чтобы правильно определить пенсионный возраст, в СССР в середине 1920-х годов было проведено исследование процесса старения и сопутствующего ему снижения трудоспособности. На основе полученных данных был сделан вывод «о значительном снижении трудоспособности… для основной массы рабочих и служащих: у мужчин в 60, а у женщин в 55 лет».

Поэтому уже первые советские постановления, регламентирующие назначение пенсий в 1930–1940-х годах, устанавливали привычный нам пенсионный возраст — 60 лет для мужчин и с 55 для женщин. Более того, было оговорено «обязательное его [пенсионного возраста] постепенное понижение» в будущем на пять лет для каждого пола: до 55 лет у мужчин и до 50 лет у женщин.

Раннесоветские планы по постепенному снижению пенсионного возраста так никогда и не стали реальностью Фото: А. Бочинин / Фотоархив журнала "Огонёк"

Весьма скверно в период становления советской власти обстояло дело с обеспечением пенсией инвалидов — пособие необходимо было оформить в течение двух лет после наступления события, а сотрудники собеса часто вели себя откровенно грубо. «Ульяновская страховая касса,— выражал негодование рабкор Богданов на страницах газеты “Пролетарский путь”,— заставляет инвалидов труда ходить за получением пенсии за десятки километров». На жалобы инвалидов руководитель городского отдела социального обеспечения Хрущев и его помощники реагировали своеобразно. «Обычным стилем для них стала вопиющая грубость. Выругать посетителя для многих сотрудников собеса — привычное дело».

Сама пенсия тоже была мизерной. Возьмем, к примеру, Иркутск. На 1 октября 1924 года на 1000 застрахованных лиц там приходилось всего 65 пенсионеров (общее число пенсионеров в Иркутске на тот момент было — 763 человека, то есть пенсионные выплаты получали 6,5% застрахованных). При среднемесячной зарплате в Иркутске 41,6 руб. размер пенсии равнялся 7,5 руб.— около 18% от заработной платы.

Категории граждан, получающих госпенсию по инвалидности и старости, ширились, но, как и в царское время, выплаты по старости предоставлялись лишь тем, кто работал на стратегически важных направлениях: рабочим и инженерно-техническому персоналу текстильной, горной, металлургической и электротехнической промышленности, железнодорожного и водного транспорта.

В 1935 году пенсионное дело дошло и до опоры советского государства — до крестьян. Но дошло в весьма специфической форме: правление колхоза по решению общего собрания могло формировать специальный пенсионный фонд, в который направлялись продукты и денежные средства в размере не более 2% от валовой продукции колхоза.

Попытка организовать пенсионное обеспечение колхозников впервые случилась лишь в 1935 году Фото: Аркадий Шишкин / МАММ / МДФ

Одновременно с государственной с середины 1920-х годов существовала и негосударственная пенсионная система. В рамках промысловой кооперации был организован специальный фонд — промысловая страховая касса, в которую все промысловые артели отчисляли процент с заработка. Эти средства шли на выплату пособий по временной потере трудоспособности, инвалидности и выплату пенсий. Промстрахкасса была ликвидирована вместе с промысловой кооперацией в конце 1950-х, а все ее средства, как полагается, были зачислены в доход государства.

Пенсионная реформа Кагановича получила мощную поддержку советской и партийной прессы Фото: Виктор Говорков

Подготовка нового закона о пенсиях для рабочих и служащих стала одним из первых дел созданного в 1955 году Государственного комитета по труду и зарплате, председателем которого был назначен Лазарь Каганович. В своих воспоминаниях он пишет: «При обмене мнениями в Президиуме Хрущев набросился на меня за предложенные слишком большие, по его мнению, ставки пенсий. Я ожидал возражения со стороны Министерства финансов, но никак не думал, что встречу такое нападение со стороны Хрущева, который всегда демонстрировал свое “человеколюбие” или, точнее, “рабочелюбие”. Я ему сказал, что не ждал, что он выступит против. Стараясь оправдать свой выпад государственными интересами, он сказал, что предложения Кагановича государство не выдержит. Его гнев еще более усилился, когда я ему возразил: “Государство — это не ты. У государства найдутся резервы для пенсионеров”».

Новый закон «О государственных пенсиях» был принят в июле 1956 года. По нему выплаты были положены всем рабочим и служащим, имеющим стаж работы 25 лет (для мужчин) и 20 лет (для женщин). Минимальная пенсия составляла 50 руб., максимальная — 120.

За непрерывный стаж работникам могли выплачиваться надбавки, но величина пенсии при этом не должна была превышать 150 руб.

Средняя ежемесячная зарплата простого рабочего-строителя того времени, по данным Центрального статистического управления, составляла около 700 руб., рабочего машинно-тракторной станции — 456 руб., работника водного транспорта — 906 дореформенных рублей. Буханка ржаного хлеба стоила 1 руб., килограмм мяса — от 12 до 18 руб., а кожаные туфли — 150–250 руб. Проще говоря, покупательная способность пенсии тех времен была много ниже нынешней.

Советская пропаганда любила изображать счастливую жизнь пенсионеров. На самом же деле их содержание было мизерным Фото: Исаак Тункель / Фотоархив журнала "Огонёк"

«Мы, советские рабочие,— заявлял на страницах “Правды” по поводу закона старейший работник завода “Красный пролетарий” Николай Александрович Каменский,— на многолетнем опыте убедились, что забота о благе народа является самой большой, самой главной заботой Коммунистической партии и Советского правительства».

«Сейчас,— вторил ему товарищ Боканичев,— каждому из нас государством обеспечена спокойная старость. Позаботилось наше правительство также о вдовах и сиротах — жить им будет намного легче. Мы все видим заботу о советском человеке, видим, как успешно проводятся в жизнь мероприятия, намеченные XX съездом КПСС».

Принятый закон отменял выплату пенсии по старости работающим пенсионерам, но одновременно увеличил размер пенсии. В результате доля работающих пенсионеров резко сократилась: по некоторым оценкам, с 60% в 1956 году до 9% в 1962-м.

Тогда же было принято постановление «О персональных пенсиях». По замыслу советского правительства каждый гражданин, внесший исключительный вклад в строительство советского государства, имел право на персональное рассмотрение его заслуг при назначении пенсии. «Имела место следующая классификация персональных пенсий: пенсия союзного значения в размере до 200 руб.; республиканского значения в размере до 120 руб. и местного значения в размере до 60 руб.»,— приводит данные экономист Алексей Пудовкин.

Советская номенклатура могла и в старости рассчитывать на высокий уровень жизни (слева направо: Никита Хрущев, Николай Булганин, Георгий Маленков, Лазарь Каганович, Михаил Суслов) Фото: Дмитрий Бальтерманц / МАММ / МДФ

Были свои пенсионные тарифы у работников творческих союзов — писателей, композиторов, художников. Так, постановлением Совета министров СССР «О пенсионном обеспечении писателей, композиторов, работников изобразительных искусство и членов их семей» размер пенсий членов творческих союзов исчислялся, исходя из среднемесячного заработка или авторского гонорара за последние 12 месяцев либо за любые 5 лет из последних 10 лет до обращения за пенсией.

Кроме того, в мае 1956 года вышло постановление Совмина «О распространении законодательства о труде на лиц, работающих в качестве рабочих и служащих в религиозных организациях». За казенной формулировкой скрывалось несколько важных моментов: отныне служителям культа дозволялось организовывать профсоюзы и оформлять пенсии. «Настоятель Всехсвятской церкви Свердловска протоиерей Фесвитянинов тогда заявил что “советское правительство этим постановлением проявило заботу о значительной части трудящихся, работающих в религиозных организациях, и в то же время этим актом значительно улучшило взаимопонимание между Церковью и государством”»,— сообщает уральский историк Алексей Марченко.

Все это вызвало недовольство трудящихся и многочисленные жалобы по партийной линии. В январе 1959 года состоялось закрытое собрание партийной организации Совета по делам РПЦ, на котором была подвергнута резкой критике деятельность этого органа во главе с его председателем Карповым.

«По 73 епархиям мы разным пенсионерам, работающим в церквях, в год незаконно выплачиваем пенсий около 15 млн рублей»,— заявлялось на совещании.

После этого количество церковных служащих было незамедлительно снижено, а соцподдержка церковных работников — значительно урезана.

В декабре 1959 года учителя и сельские медики получили право на пенсию за 25 лет выслуги, а городские работники здравоохранения — за 30 лет. Эти пенсии выплачивались и работающим пенсионерам.

Также право на пенсию за выслугу лет имели некоторые труженики села, артисты театров и летчики. Эти категории могли получать до 40% от своего заработка дополнительно в виде пенсии за заслуги. Максимальный размер ежемесячной пенсионной надбавки к зарплате составлял 1200 руб., а минимальный — 300 руб.

Однако так продолжалось недолго. «После того как в стране в достаточном количестве появились врачи и учителя, государство утратило интерес к их дополнительному стимулированию и ввело ряд ограничений на получение этих пенсий. Во-первых, с 1964 года пенсии за выслугу стали выплачиваться только при оставлении работы. Во-вторых, исчислялись они не из заработной платы, а из тарифной ставки»,— отмечает историк Ольга Капустина.

Это привело к тому, что учителя и врачи, которые раньше предпочитали работать и получать доплаты за выслугу лет, теперь стали массово уходить на заслуженный отдых.

Таким образом, к началу 1960-х годов пенсию получали все рабочие, все служащие, все военные, персональные пенсионеры всех мастей, художники и писатели, даже служители религиозного культа — словом, все кто угодно, только не крестьяне-колхозники.

С середины 1930-х годов все колхозы получили возможность на свое усмотрение направлять часть прибыли на выплату пенсий старым колхозникам. Большинство хозяйств общим собранием такое решение, конечно, приняли. Но к началу 1960-х возник большой разрыв между суммами пенсионных выплат в колхозах-миллионерах и отстающих хозяйствах.

Размер пенсии колхозников в 60-е годы прошлого века зависел главным образом от того, передовое это было хозяйство или отстающее Фото: Фотоархив журнала "Огонёк"

В 1962 году НИИ труда организовал выборочное анкетирование колхозников в нескольких областях РСФСР, по итогам которого было установлено, что размеры отчислений на поддержку престарелых колхозников и сами размеры пенсий отличаются в зависимости от колхоза в разы. «В Ульяновской области колхоз им. Куйбышева отчислял в фонд помощи престарелым и нетрудоспособным 3,16% валового дохода, колхоз им. Кирова — 2,51%, колхоз “Россия” — 2,10%, колхоз “Волга” — 1,30%, колхоз “Советская Россия” — 3,10%»,— говорится в отчете.

Однако более крупная доля отчислений не всегда соответствовала более высокому уровню пенсий. Например, в колхозе «Советская Россия» перечисляли в фонд помощи в 1,5 раза больше, чем в колхозе «Россия», а размер пенсии в первом случае был в 1,8 раза меньше. Это объяснялось тем, что в «Советской России» отношение размера фонда к численности престарелых было в полтора раза меньше, чем в колхозе «Россия».

В некоторых колхозах пенсионные выплаты полагались только тем его членам, которые не имели родственников, способных их содержать.

За всеобщее обеспечение колхозников пенсиями по старости особенно рьяно выступал Никита Хрущев. «Пришло время все дело пенсионного обеспечения колхозников поставить на более прочную основу, создать такие условия, при которых каждый честный сельский труженик в старости смог бы регулярно получать пенсию»,— говорил он «Правде» в 1964 году, когда принимался закон о пенсиях для колхозников.

Спустя 103 года после отмены крепостного права, в 1964 году, Никита Хрущев даровал крестьянам право на государственную пенсию Фото: Георигий Копосов/Фотоархив журнала "Огонёк"

Но пенсии для крестьян вводились с боем. Причем сопротивлялись, как ни странно, и сами колхозники. «Знаменитый председатель колхоза “Большевик” А. В. Горшков, депутат от Гусь-Хрустального избирательного округа Владимирской области, прямо заявил, что, “вводя пенсионное обеспечение колхозников, необходимо с самого начала предупредить развитие у отдельных колхозов иждивенческих настроений”. Еще более жестко выступил председатель колхоза села Калиновка Курской области В. В. Грачев. По его мнению, следовало установить какой-то срок, может быть, три года, и предупредить колхозников отстающих артелей, что если за этот срок они не поднимут общественное хозяйство, то могут лишиться права на пенсию»,— сообщает историк Ольга Капустина.

Тем не менее всеобщее пенсионное обеспечение колхозников было введено. Чтобы избежать сезонных или годовых колебаний заработной платы, закон предполагал «исчисление размера пенсии исходя из среднемесячного заработка за работу в колхозе в течение любых пяти лет подряд из последних 15 лет перед обращением за пенсией к бюджету». Были и республиканские отличия: для колхозников в Прибалтике стаж работы в колхозе, минимально необходимый для начисления пенсии, составлял всего 14 лет.

Начисление пенсии происходило после подтверждения рабочего стажа колхозника. А вот здесь начинались сложности. Архивы многих колхозов были уничтожены во время войны или ликвидированы во время укрупнения.

«Для подтверждения стажа работы колхозники должны были приводить свидетелей, работавших с ними в одном хозяйстве в один период,— утверждает историк Капустина.— Для пенсионного обеспечения только в колхозах Владимирской области, по данным на 1 ноября 1965 года, было опрошено более 60 тыс. свидетелей.

Иногда в состав колхозных советов, оформлявших пенсии, входили малограмотные люди, которые портили государственные бланки и допускали серьезные ошибки при опросе свидетелей: опрашивали лиц, которые совместно с заявителем не трудились или в период совместной работы были несовершеннолетними.

Поэтому в Калужском районе Калужской области из 600 пенсионных дел, подготовленных советами, при проверке сотрудниками Министерства социального обеспечения ошибки были обнаружены в 460».

Еще одной проблемой было то, что во многих колхозах новая государственная пенсия была значительно ниже старой колхозной. «В Оренбургской области, Краснодарском, Ставропольском краях, а также в ряде других областей в экономически сильных колхозах размеры пенсий были выше не только минимальных размеров, но и пенсий, исчисленных по настоящему закону из заработка»,— констатировала Лидия Лыкова, министр соцобеспечения РСФСР в 1961–1967 годах.

Работники колхозов-миллионеров были неприятно удивлены реформой 1964 года: государство обещало им меньше, чем они получили бы по старой схеме Фото: Фотоархив журнала "Огонёк"

Были установлены льготы для колхозных активистов, которые организовывали первые колхозы. Это подавалось как «дань глубокого уважения и благодарности тем, кто своим трудом закладывал фундамент нового социалистического порядка». А вот пенсионное обеспечение бывших колхозников, которые по каким-то причинам вышли из колхоза до наступления пенсионного возраста, хотя и выработали необходимый трудовой стаж, было введено только с 1 января 1980 года.

Так или иначе, за счет колхозников общее количество пенсионеров значительно увеличилось. Отчисления в пенсионный фонд делали все организации, и колхозы были вынуждены все время увеличивать процент отчислений. «Колхозы первоначально перечисляли в фонд 4% валового дохода, с 1971 года — 5%, а с 1978 года — уже 6%,— отмечает экономист Ольга Халтурина.— Если предприятие своевременно не вносило взносы на социальное страхование, необходимые средства дотировались из государственного бюджета, так что пенсии выплачивались своевременно и в полном объеме».

Приусадебное хозяйство для пожилых крестьян почти всегда было единственным спасением от бедности Фото: Исаак Тункель / Фотоархив журнала "Огонёк"

Одновременно с расширением пенсионных категорий вводились различные льготы. Например, в 1967 году оформление льготных пенсий было дозволено гражданам, осваивающим северные территории. Пенсионное обеспечение полагалось при выработке 15 календарных лет в районах Крайнего Севера или 20 лет в приравненных к ним местностях.

Русская пенсия. Советский период

Читать по теме:

Оставить комментарий