19.09.2016 г. 300 лет со дня рождения доктора Линда – победителя цинги и крестного отца Сицилийской мафии

4 октября исполняется 300 лет со дня рождения шотландского доктора Джеймса Линда — победителя цинги. Военный хирург, названный потомками "Гиппократом военной медицины", автор нескольких научных трудов, главный из которых — "Трактат о цинге", Линд немало способствовал победе Англии над наполеоновской Францией. Кроме того, шотландский доктор имеет все основания считаться крестным отцом коза ностра.

СЕРГЕЙ МАНУКОВ

Главный враг моряков

Из школьных учебников известно, что свое последнее сражение при Ватерлоо 18 июня 1815 года император французов проиграл английскому герцогу Веллингтону и подоспевшему к нему на выручку прусскому маршалу Блюхеру. Однако в учебниках не упоминают о не менее важном событии, которое способствовало разгрому армии Бонапарта,— речь идет о первом в истории медицины клиническом испытании. Без него блокада французских портов, устроенная британским королевским флотом, не принесла бы ощутимых результатов. Историки полагают, что именно эта блокада связала Наполеона по рукам и ногам и не позволила ему высадиться на Британских островах. Английские фрегаты стояли у побережья Франции, перекрывая выход в море. Но успех блокады был бы невозможен без победы над цингой.

Английские моряки месяцами не сходили на берег. В 1804-1805 годах адмирал Горацио Нельсон провел на борту своего флагмана "Виктория" без десяти дней два года, ни разу не ступив на сушу. Львиную долю этого времени корабль стоял на рейде Тулона, порта на средиземноморском побережье Франции.

Как говорит статистика, до конца XVIII века цинга уносила жизни до 90% мореплавателей

То, что офицеры и матросы флота его величества Георга III так долго могли находиться в море непрерывно, изумляло современников. В XVIII веке срок автономного плавания был ограничен. Максимум через пару месяцев корабли вынуждены были приставать к тому или иному берегу из-за цинги, поражавшей экипаж. У больных кровоточили десны, в открывающиеся старые раны попадала инфекция. На последней стадии начинались галлюцинации, перед смертью люди слепли.

От цинги на флоте в те времена погибало больше людей, чем по обычным для боевых действий причинам. К примеру, в 1744 году адмирал Джордж Ансон (1697-1762) вернулся из кругосветного плавания лишь со 145 матросами, притом что на кораблях его эскадры, которая отправилась в путь четырьмя годами раньше, находилось 1955 человек. Из невернувшихся лишь четверо погибли в боях.

Как говорит статистика, цинга уносила жизни до 90% мореплавателей. Например, в годы Семилетней войны (1756-1763) в королевском флоте служили 184 889 человек. 133 708 скончались от болезней, главным образом, цинги, и лишь 1512 сложили головы в сражениях.

Шотландский врач Джеймс Линд писал, что цинга убила на британском флоте больше людей, чем испанцы и французы, вместе взятые. Естественно, британский флот не смог бы успешно воевать и, в частности, эффективно блокировать побережье Франции, если бы Линд не победил эту болезнь.

Краеугольный эксперимент

Проигранное Наполеоном сражение под Ватерлоо — это в том числе результат блокады французских портов, устроенной английским королевским флотом  Фото: Fine Art Images/DIOMEDIA

Сейчас известно, что причиной цинги является недостаток в организме витамина С, который в большом количестве содержится в цитрусовых. Симптомы болезни описал еще Гиппократ, но даже в XVIII веке причины заболевания оставались не выявлены. Витамины тогда науке не были известны вовсе — их открыл нобелевский лауреат по медицине Фредерик Хопкинс (1861-1947) в 1912 году. А витамин С обнаружили еще позже — в 1932-м.

Естественно, цингу пытались лечить самыми разными способами, в том числе экзотическими. Например, португальский мореплаватель Васко да Гама (1469-1524), открывший морской путь в Индию, одно время увлекался уринотерапией. Тем не менее он еще в 1498 году писал в корабельном журнале, что апельсины, кажется, облегчают страдания больных цингой. Спустя сотню лет, в 1593 году, на лечебные свойства "даров солнца" обратил внимание английский мореплаватель сэр Ричард Хоукинс (1562-1622), ходивший к берегам Бразилии. Еще через четверть века, в 1617-м, о противоцинготных свойствах цитрусовых, на этот раз лимонов, написал в труде "Книга хирурга" главный врач британской Ост-Индской компании Джон Вудолл (1570-1643). Он же, возможно, первым рекомендовал держать на кораблях запас лимонного сока.

Эмпирическим путем были выявлены противоцинготные свойства не только цитрусов, но также квашеной и свежей капусты, солода и обезвоженного до твердого состояния мясного бульона, известного еще с XVIII столетия, предшественника бульонных кубиков. Волшебные свойства квашеной капусты использовал капитан Джеймс Кук (1728-1779), открывший Австралию и Новую Зеландию. Во время экспедиции к Гавайским островам (1778) у Кука от цинги не умер ни один человек, за что мореплаватель был награжден медалью.

Эксперимент, ставший поворотным моментом в борьбе с цингой и первым клиническим испытанием в истории медицины, провел в мае 1747 года военный хирург шотландец Джеймс Линд. Произошло это на британском фрегате "Солсбери" в Бискайском заливе. Примерно через два месяца после выхода из Портсмута, когда на корабле началась цинга, Линд отобрал 12 больных и запер их в отдельном кубрике. Затем он разбил их на шесть пар. Питались они так же, как остальные члены команды, но в их рационе присутствовали некоторые нюансы. Больные из первой группы ежедневно выпивали по литру сидра, из второй — по 25 капель "купоросного эликсира" (судя по всему, раствора серной кислоты), из третьей — трижды в день принимали по шесть столовых ложек уксуса перед едой, из четвертой — по стакану морской воды, а из пятой — съедали по два апельсина и лимону. В рацион шестой пары Джеймс Линд добавлял пасту, сделанную из чеснока, зернышек горчицы, высушенного корня редиса и масла мирры; пасту запивали ячменным отваром.

В целом эксперимент продолжался две недели, но для пятой пары он завершился уже через шесть дней, потому что на "Солсбери" закончились цитрусы. К тому времени один человек из этой группы полностью выздоровел и вернулся в общий кубрик, а другой настолько окреп, что мог ухаживать за больными. Кроме этих выздоровевших некоторые признаки улучшения показывала только первая пара больных…

Победитель цинги

Массово бороться с цингой с помощью цитрусовых на флоте начали только полвека спустя после открытия Линда  Фото: DIOMEDIA

На стене медицинского колледжа Эдинбургского университета в 1955 году появилась памятная доска, посвященная Джеймсу Линду (1716-1794), "Гиппократу военной медицины", и трем его главным научным трудам: "Трактату о цинге" (1753), "О наиболее эффективных способах сохранения здоровья моряков" (1762) и "Болезням, встречающимся у европейцев в жарком климате" (1772). Эти книги, сообщает доска, привели к победе над цингой, появлению гигиены на морском флоте и дали импульс развитию тропической медицины. Этот памятный знак оплатила Ассоциация производителей цитрусовых в Калифорнии и Аризоне.

Джеймс Линд хорошо известен со второй половины XX века, а вот в XVIII-XIX веках о нем почти никто не знал. Как написал анонимный автор в статье "Герои медицины: Джеймс Линд", опубликованной в 1896 году в медицинском журнале Practitioner, "о жизни победителя цинги известно меньше, чем о жизни Шекспира, несмотря на то что Линд спас жизни миллионов моряков". А тут еще и путаница с именами и личностями: дело в том, что врача Георга III тоже звали Джеймс Линд (1736-1812).

Победитель цинги Линд родился 4 октября 1716 года в Эдинбурге в семье купца. По линии матери у него в роду были медики. В 15-летнем возрасте его отдали в ученики эдинбургскому хирургу Джорджу Лэнглэндсу. В 1738-м Джеймс стал помощником хирурга на флагманском корабле контр-адмирала Николаса Хэддока (1686-1746). 50-пушечный фрегат "Солсбери" участвовал в боевых действиях в войне за австрийское наследство (1740-1748), и на его борту прошел упомянутый знаменитый эксперимент с лимонами и апельсинами.

Эффективная борьба с цингой — не единственный вклад в медицину Джеймса Линда. На его счету успешные действия против тифа и малярии, кроме того, Линд многое сделал в области гигиены на флоте, а также нашел довольно простой способ превращения морской воды в пресную. Поскольку пары морской воды не содержат соли, Линд предложил получать пресную воду путем их конденсации. До того корабль с командой в 240 человек, отправлявшийся в четырехмесячное плавание, был вынужден брать с собой до 100 тонн воды в дубовых бочках.

В 1748 году Джеймс Линд вышел в отставку. Он вернулся в Эдинбург, окончил университет, затем открыл медицинскую практику и женился на Изабель Дики, родившей ему двух сыновей. В 1758-м Линда назначили главным врачом военного госпиталя в Хасларе, недалеко от Портсмута, там он работал до 1783 года (на этом посту его сменил сын Джон). Скончался Джеймс Линд в 1794 году в Госпорте, предместье Портсмута.

Триумф лимона

Лимонные плантации были под контролем и охраной коза ностра, и каждый, кто осмеливался украсть лимон, мог легко нарваться на пулю. Фото: imageBROKER/DIOMEDIA

Главный научный труд Линда, "Трактат о цинге",— книга в 450 страниц, написанная тяжелым, трудночитаемым слогом. Несмотря на это, "Трактат" был переведен на французский, итальянский и немецкий языки.

Как и большинство медиков своего времени, Джеймс Линд считал, что цинга — результат плохого питания, несварения пищи, грязной воды, тяжелой физической работы и повышенной влажности. Он наверняка верил в чудодейственную силу цитрусовых, но осторожность не позволила ему открыто написать об этом в трактате. Давая рекомендации по лечению цинги, Линд делал упор на применение лекарств.

Казалось бы, успешный эксперимент на "Солсбери" должен был нанести цинге нокаутирующий удар как минимум на британском военном флоте. Однако судьба открытия Джеймса Линда оказалась сложной. Бороться с цингой при помощи цитрусовых начали только через полвека, уже после его смерти. На пути прогресса глухой стеной встала косность больших начальников из британского Адмиралтейства, считавших заботу о здоровье личного состава признаком слабости.

Еще одним препятствием являлись соображения экономического порядка. Цитрусы были дороги, а еще дороже обходилось их хранение во время многомесячного плавания. Хранить сок было намного проще и дешевле, чем сами плоды, но в нем витамина С было гораздо меньше. Больше всего витамина пропадало при кипячении в медных емкостях.

Внедрению "цитрусовой диеты" способствовали Джильберт Блейн (1749-1834), один из врачей короля Георга IV, а также контр-адмирал Алан Гарднер (1742-1809). Именно по его приказу на фрегате "Суффолк" матросам начали добавлять в традиционный грог две трети унции (около 20 г) лимонного сока. Благодаря этому удалось избежать эпидемии цинги во время полугодичного морского похода в Индию.

Плавание без потерь произвело сильное впечатление и на Адмиралтейство, и на правительство. В 1795 году капитаны всех английских военных кораблей получили приказ запасаться перед плаванием лимонным соком. Через две недели после выхода в море все члены команды должны были дважды в день выпивать унцию лимонного сока (его тогда часто называли соком лайма) с добавленной унцией сахара.

В 1804 году Адмиралтейство закупило для королевского флота 50 тыс. галлонов (225 тыс. литров) лимонного сока. Внедрение его во флотский рацион произвело потрясающий эффект. В 1780 году в госпитале в Хасларе лечились от цинги 1457 пациентов, а в 1806-1810 годах было зафиксировано лишь два случая заболевания. Неудивительно, что уже в первые годы XIX века под лимонные сады отвели чуть ли не половину Сицилии — урожай предназначался британским морякам.

Таким образом, лимонный сок давал флоту стратегическое преимущество. Наиболее явно оно проявилось во время наполеоновских войн. Можно с уверенностью говорить, что благодаря лимону Англия подорвала экономику Франции и помешала Наполеону переправиться через Ла-Манш. Британские моряки, забывшие, что такое цинга, подолгу находились в море без ущерба для здоровья — морская блокада была очень эффективной.

Практически все выращенные в садах Сицилии лимоны в начале XIX века предназначались британским морякам Фото: Granger/DIOMEDIA

Уже к середине XIX века техническая революция — в частности, появление парового флота — привела к резкому увеличению скорости судов и сокращению времени морского пути. В многомесячные плавания отправлялись лишь китобои и научные экспедиции. К тому же значительно улучшилось качество питания на борту. Несмотря на то что необходимость в "цитрусовой диете" в целом отпала, Адмиралтейство продолжало закупать лимонный сок. Правда, в 60-е годы XIX века британцы перешли с дорогого средиземноморского лимона на более дешевый лайм, произраставший в английских колониях в Карибском море. Кроме того, лайм кислее лимона, а в те времена считалось, что чем цитрус кислее, тем лучше борется с цингой. Позднее, однако, выяснилось, что лимонный сок в этом смысле в четыре раза эффективнее лаймового.

Несмотря на успехи "цитрусовой диеты", другие страны не торопились следовать британскому примеру. Американцы, например, прекрасно знали, что британские моряки пьют много лимонного сока и цингой не болеют, но тем не менее ничего на данном направлении не предпринимали. Поэтому цинга оставалась в США серьезной проблемой даже во времена Гражданской войны (1861-1865).

Цитрусы под крышей

В связи с исторической ролью лимона Джеймса Линда можно назвать крестным отцом сицилийской мафии. Сицилия в течение всего XIX века была центром выращивания лимонов не только европейского, но и мирового значения. Соответственно, цитрусы играли важнейшую роль в островной экономике. Достаточно сказать, что в 1860-х годах лимоны приносили дохода значительно больше, нежели прочие сельскохозяйственные культуры в Европе.

Поначалу лимоны для британского флота доставляли из Испании. С 1803 года цитрусовые начали выращивать на Мальте и Сицилии. Многие историки считают, что адмирал Горацио Нельсон превратил Сицилию в огромную фабрику по производству лимонного сока.

К калитке, ведущей в крышуемый сад, мафиози прикрепляли лимон и патрон. Это означало, что любой, кто осмелится покуситься на подконтрольные плоды, рискует жизнью

Лимонный бум способствовал становлению и развитию сицилийской мафии коза ностра. Последнюю сотню лет комментаторы упоминали массу причин, почему местные мафиозные кланы превратились в одну из крупнейших преступных организаций планеты. Это и слабые институты власти на острове, и феодальные порядки, сохранявшиеся на Сицилии в XIX веке, и развитие латифундизма, и потеря социального капитала, и многое другое. Все объяснения логичны, все это наверняка сыграло определенную роль в развитии мафии. Однако комментаторы, как правило, обходят вниманием еще один фактор — маленький кислый плод желтого цвета.

Вывод о прямой связи лимона с коза ностра сделала итальянский экономист Алессия Изопи, которая сейчас преподает в Манчестерском университете. Два года назад она провела с коллегами исследование и сделала вывод: мафия выросла и окрепла на лимонах.

Группа Изопи проанализировала данные по Сицилии 1886 года, в том числе в сфере демографии и сельского хозяйства, а также относящиеся к структуре власти. Оказалось, что наличие и сила преступных организаций при прочих равных условиях напрямую зависели от наличия лимонных плантаций.

Конечно, мафия не могла пройти мимо такого лакомого куска. После появления на Сицилии лимонных садов, ограждавшихся как от сильных ветров, так и от воров высокими каменными стенами, она быстро подмяла под себя новую отрасль. Мафия не только крышевала крестьян, то есть защищала их от грабителей, но и обеспечивала снабжение водой, а также скупала урожай и доставляла его в порт. К калитке, ведущей в крышуемый сад, мафиози прикрепляли лимон и патрон. Это означало, что любой, кто осмелится покуситься на подконтрольные плоды, рискует жизнью.

В 1845 году губернатор Бермуд прислал в Лондон докладную записку, в которой предлагал заменить сицилийские лимоны карибскими лаймами — их в большом количестве выращивали на островах Карибского моря, принадлежащих Великобритании. Даже невзирая на расстояния, они обходились бы намного дешевле сицилийских плодов, сообщала записка. К тому же переход на "свои" лаймы должен был способствовать росту патриотизма.

По мнению современных исследователей, возникновение сицилийской мафии напрямую связано с лимонными плантациями Фото: HEMIS/DIOMEDIA

В 1860 году британское Адмиралтейство распорядилось снабжать королевский флот не сицилийскими лимонами, а карибскими лаймами. Однако это решение никак не повлияло на образ жизни сицилийцев — они к тому времени поставляли тысячи тонн цитрусовых, в том числе лимоны, в США (остров был крупнейшим поставщиком цитрусовых до начала XX века).

Первое судно с сицилийскими лимонами ушло в Америку еще в 1807 году. Через два десятилетия корабли, груженные лимонами и апельсинами, собранными на Сицилии, прибывали в Нью-Йорк каждый месяц. Отмена пошлин на фрукты с далекого острова привела к трехкратному росту экспорта цитрусовых в Соединенные Штаты — с 3,5 тыс. до 10,5 тыс. тонн.

В 1857 году сицилийцы поставили в Америку уже 19 тыс. тонн лимонов, которые обладают важным преимуществом перед апельсинами. Лимоны лучше переносят дорогу, что было очень важно даже с появлением пароходов.