«Рождественская песнь в прозе: святочный рассказ с привидениями» (англ. A Christmas Carol in Prose, Being a Ghost Story of Christmas), обычно называемая просто «Рождественская песнь» (англ. A Christmas Carol) — повесть британского писателя Чарльза Диккенса, вышедшая в 1843 году. Состоит из пяти глав, называемых автором «строфами».

Одна из «Рождественских повестей» Диккенса, ставшая одним из самых популярных рассказов о Рождестве в Великобритании и за её пределами.

Главный герой — старый мрачный скряга Эбинейзер Скрудж, который давно уже никого и ничего не любит, кроме собственных денег. Он не понимает радости, которую другие испытывают по поводу приближающегося Рождества и Святок, и брезгливо отклоняет приглашение своего доброго племянника отпраздновать Рождество с ним и его семьёй. Он не может понять, зачем люди целый день веселятся и не работают, если это не приносит им выгоды, и отказывается пожертвовать благотворителям деньги на помощь нуждающимся детям.

Читать в «Книжной лавке» — Чарльз Диккенс «Рождественская песнь в прозе»

 * * *

Чарлз Джон Хаффем Диккенс родился 7 февраля 1812 г. в Лэндпорте, предместье Портсмута (на острове Портси,  графство Хэмпшир).

Его отец Джон Диккенс (1786–1851) был связан с Лондоном (родители Джона служили у лорда Крю стюардом и экономкой), а с 1807 г. трудился клерком в расчетной и страховой канцелярии Морского министерства. Мать —  Элизабет Бэрроу (1789–1863), вышедшая замуж за Диккенса в 1809 г. и родившая ему восьмерых детей (Чарлз стал вторым из них), происходила из семьи лондонского мастера музыкальных инструментов и имела, в отличие от своего супруга, чей единственный брат умер бездетным,  большую родню.

Чета Диккенсов была небогатой, хотя и не совсем необеспеченной. Росту ее благосостояния мешало отсутствие воли у Джона, человека, с одной стороны, приятного в общении, наделенного чувством юмора, красноречивого,  способного, как выяснилось позднее, освоить при необходимости новый род занятий, но, с другой, не очень внимательного к детям, сумбурного, часто бравшего значительные суммы денег взаймы и попадавшего из-за этого в затруднительное положение, выход из которого приходилось искать матери.

В 1814 г. Джон Диккенс был переведен в Лондон, а затем получил назначение в Чэтем (графство Кент), где на реке Медуэй располагались доки королевского флота. С жизнью в этом отчасти полусельском городке у Чарлза остались связаны самые приятные воспоминания — об играх на лугу (через него позже пройдет железная дорога Чэтем  — Лондон), о прогулках, посещении с сестрой частной школы одной старой дамы (до 1821 г.), детском театре, а также о собственной декламации куплетов и песенок, когда он, ребенок хрупкий, сострадательный и, по-видимому,  испытывавший недостаток родительской любви, становился центром семейного внимания.

Немаловажной осталась и детская память об имении Гэдз-хилл плейс (расположенном недалеко от близкого к Чэтему Рочестера), на которое отец мечтательно указал ему как на образец недостижимого социального благополучия. Через 36 лет уже всемирно известный писатель приобретет Гэдз-хилл, чтобы провести в нем заключительную часть своей жизни. В Чэтеме же в 1821  г. Чарлз имеет возможность некоторое время ходить в  «настоящую» школу и в девятилетнем возрасте благодаря дружеской опеке над ним учителя У.Джайлза, сына баптистского священника и выпускника Оксфорда, читает романы Д.Дефо («Робинзон Крузо»), Г.Филдинга  («История Тома Джонса, найденыша»),  Т.Смоллетта («Приключения Родрика Рэндома»,  «Приключения Пергрина Пикля»,  «Путешествие Хамфри Клинкера»), О.Голдсмита  («Викарий из Уэксфилда»), «Сказки тысячи и одной ночи» — книги, найденные им на чердаке баптистского молельного дома.

Однако вскоре идиллия детства отступила в сторону в связи со смертью от ветряной оспы младшей сестры, малютки Хэрриет (от этой болезни пострадает героиня романа «Холодный дом» Эстер Саммерсон); ранее, в 1814-м, в шестимесячном возрасте скончался Элфрид, младший брат Чарлза. К этому времени Джон Диккенс в связи с реорганизацией министерства снова был переведен в Лондон, куда к семье, в которую входили теперь пятеро детей (а также слуга), осенью 1822-го присоединился Чарлз, задержавшийся в Чэтеме у Джайлза. В Лондоне, где Диккенсы поселились в Кэмден Тауне, на только-только застраивавшейся бедной окраине (в подобном районе проживает семья Боба Крэтчита из  «Рождественской песни в прозе»), им никто не занимался.

Не имея возможности ходить в школу, он слонялся по улицам,  ошеломленный большим городом. Но, что хуже, его отец, уже несколько раз чудом выкручивавшийся в Чэтеме и Лондоне из обременительных денежных обязательств, угодил-таки 20  февраля 1824 г. в долговую тюрьму Маршалси, не уплатив сорок фунтов булочнику. В преддверии ареста, за которым последовала продажа имущества с молотка (при этом Диккенсу продолжали выплачивать жалованье в министерстве), родители отправили Чарлза на фабрику ваксы, принадлежащую родственнику матери. Так он стал взрослым — в течение 10 часов за шесть-семь шиллингов в неделю ежедневно упаковывал коробочки с ваксой (проработав на фабрике от шести месяцев до одного года, то есть дольше,  чем Джон Диккенс находился в тюрьме, которую покинул в мае  1824 г.), ради этого пересекая полгорода, чтобы достичь Стрэнда (и запоминая улицы, площади, вывески гостиниц,  трактиров, кофеен), а по воскресеньям посещал отца и мать.  Травма для мечтательного, стеснительного мальчика,  любившего пантомиму и театр, гордившегося своим природным талантом уморительно передразнивать окружающих, судя по всему, оказалась столь сильной, что о «тайне»  своего пребывания в «черном подземелье» он позднее не рассказывал ни жене, ни детям, но в то же время наградил фамилией своего напарника по работе, Боба Феджина, одного из главных злодеев в романе «Оливер Твист».

И все же Джон Диккенс в конце концов против воли жены  (писатель не мог простить этого матери) все-таки забрал Чарлза с фабрики (черты отца в диккенсовской прозе всегда предпочтительнее — см. с этой точки зрения на семью мистера Микобера в романе «Дейвид Копперфилд»)  и вновь устроил его в школу, Уэллингтон-хаус экедеми.

Выйдя же на пенсию и по-прежнему не оставив попыток всеми правдами и неправдами занимать деньги на что-то не вполне понятное для посторонних (в этом его сходство с дедушкой маленькой Нелл из романа «Лавка древностей»),  он подал сыну пример, чем заниматься, обучившись стенографии, выполняя журналистские поручения.

За время, проведенное в школе (1825–1827) — в какой-то момент оно неожиданно закончилось, —  Диккенс запомнился прилежанием, аккуратным почерком и, что любопытно, хорошими манерами: он старался вести себя как сын «джентльмена». Из школы, зная теперь помимо английской грамматики и Филдинга азы латыни и игры на скрипке, он попал в привычную для себя стихию перемещенного лица.

И не только из-за постоянных переездов семьи с квартиры на квартиру, но и потому, что с мая 1827 г. стал служить,  опять-таки благодаря родственным связям матери, младшим писцом у стряпчего Э. Блекмора.

Однако роль мальчика на побегушках (их так много в диккенсовской прозе!), в силу необходимости хорошо знавшего город и его нравы, юношу не устраивала. Тонкое бледное лицо, большие глаза, вьющиеся каштановые волосы,  наличие «тайн» эмоционального характера сочетались у него с определенной франтоватостью (добавим,  что Диккенс любил все яркое: огонь, герани в цвету,  изумрудно-зеленую краску, кольца), ужимками прирожденного комика-непоседы (любившего развлекать окружающих и быть в центре внимания), а также оптимизмом — с верой в свое предназначение.

Он освоил скоропись, занимался в библиотеке Британского музея, брал (для души) уроки актерской игры. И к ноябрю 1828 г. стал вольнонаемным стенографистом в юридических конторах, суде (другое важнейшее измерение диккенсовского мира – вспомним хотя бы Министерство Волокиты в романе «Крошка Доррит» или Канцлерский суд из романа  «Холодный дом»).

Но конечная цель самообразования была иная — работа парламентским репортером, на слух, особыми фонетическими знаками,  записывающего выступления членов Палаты общин. Им  19-летний молодой человек и сделался с 1831 г., выполняя поручения еженедельника «Миррор оф парлимент»  (его издавал дядя Чарлза), печатавшего отчеты о парламентских заседаниях. В 1831–1834 гг. Диккенс накопил немалый опыт наблюдения за политическими нравами  — выборами 1832 г., обсуждением нового закона о бедных.

Его стали ценить как автора (помимо  «Миррор» это с марта 1832 г. «Тру сан»), писавшего в любых условиях: при помощи скудного светильника на парламентской галерее для визитеров; когда требовалось, на руке. Уже в газете  «Морнинг кроникл», в штат которой он вошел в  1834 г., ему поручают помимо политических заметок о выборах (Диккенс путешествует по стране) теат ральные рецензии, обо зрение светской жизни, полицейскую хронику  — словом, освещение того мира, который под занавес жизни он ретроспективно сравнил с «демоническим зоологическим садом».

С конца 1834 г. Диккенс, и ранее самостоятельно обеспечивавший свою жизнь, даже спасший отца от нового заключения в долговую тюрьму (1831), начинает вместе с братом Фредриком жить отдельно от родителей в Хэмп стеде.  Колеблясь в выборе дальнейших планов, он задумывается об отъезде в колонии. Однако судьба распорядилась иначе.  Диккенс повстречал 19-летнюю Кэтрин Хогарт  (1816–1876), одну из трех дочерей издателя  «Морнинг кроникл», и довольно быстро, в мае  1835-го, предложилей руку и сердце.

Венчание в церкви Святого Луки (Челси), последовавшее 2  апреля 1836 г., стало выходом из душевного кризиса. Он пришелся на 1830–1833 гг., когда молодой человек,  сгорая от неразделенной любви, оказывал знаки внимания дочери банкира Марии Биднелл, девушке, чьи черты присущи в опре деленной степени Доре в «Дейвиде Копперфилде» и, возможно, Эстелле в «Больших ожиданиях». Биографы Диккенса (Г.К.Честертон,  Ф.Каплан, П.Акройд) полагают, что сила этого платонического чувства, не имевшего шансов на успех  (родители, испуганные ухаживаниями «Диккина»,  как они его презрительно называли, даже услали дочь в Париж), скрываемого от окружающих, а также боль отвержения любимой сильно подействовали на формирование личности Чарлза.

Внутренняя ранимость и сильная воля, лирические переживания и смех, страхи «маленького мальчика» и претензия на респектабельность,  потребность в одиночестве и склонность к эксцентричному развлечению окружающих — все это стало в Диккенсе как трамплином творчества, его повторяющихся тем, так и способом разрешения некоторых жизненных проблем.

Г.К.Честертон в книге «Чарлз Диккенс» (1906),  комментируя женитьбу Диккенса, высказал мнение, что после стольких лет лишений, бедности, борьбы за существование  «сама идея женственности опьянила его… по несчастной случайности он выбрал не ту, кого надо бы…»

В суждении Честертона есть доля правды.  Сблизившись с семьей Хогарт, Диккенс не меньше, чем Кэтрин, обожал ее младшую сестру Мэри. Во всяком случае,  ее скоропостижная кончина 7 мая 1837 г. в семнадцать лет вызвала у него мучительную боль — Диккенс не только стал носить кольцо, снятое им с руки покойной, хранил локон Мэри, некоторые из ее вещей, но и высказывал пожелание быть похороненным с ней в одной могиле. Он также утверждал, что в течение года Мэри являлась ему во сне.  Соответственно, в прозу Диккенса входит фигура идеальной женщины (Флоренс Домби, Эстер Саммерсон и др.), первая из которых — маленькая Нелл из романа «Лавка древностей». Дальнейшая супружеская жизнь Диккенса знала взлеты и падения. Кэтрин в 1837–1849 гг.  родила ему десятерых детей (которых писатель очень любил),  сопровождала в путешествиях.

…В 1833-м выходит его первая анонимная публикация, скетч «Обед на Попларуок» в журнале «Манфли мэгезин». За ним последовали другие скетчи —  что-то среднее между рассказом и очерком, наблюдением нравов, — о Лондоне, адресованные скорее сельским,  чем городс ким жителям. Один из них в августе 1834 г. был подписан псевдонимом Боз (производное от Мозес —  англ. Моисей), именем персонажа из романа О.Голдсмита  «Викарий из Уэксфилда».

В феврале 1836 г. увидели свет «Очерки Боза»  (Sketches by Boz, Illustrative of Every-Day Life and Every-Day People). Они были весьма благосклонно приняты читателями,  рецензентами, но славу, почти мгновенно, как по волшебству, вышедшую за границы Англии, Бозу — а имя это долго сохранялось в памяти современников —  принес роман «Посмертные записки Пиквикского клуба» (The Posthumous Papers of the Pickwick Club, 1836–1837) о благодушном чудаке Пиквике,  трогательное донкихотство которого противопоставлено грубости буржуазного мира.

…И последующие романы Диккенса, перед тем как выйти отдельным изданием, поначалу печатались по частям,  сопровождались иллюстрациями. Сочиняя иногда по два романа одновременно, писатель, имея лишь общий план,  «опережал» читателей на один выпуск, учитывал их отзывы (порой даже изменяя сюжет и концовку, как это произошло по совету писателя Э.Булвер-Литтона с исходно трагической развязкой романа «Большие ожидания»), а также, сохраняя развлекательность,  определенную детективность сюжета, ставил вопросы об истине, любви, оправдании страдания, смерти и др. Эта стратегия удержания читателя «на крючке»  неизменно срабатывала, и некоторым нетерпеливым читателям приходилось ждать около двух месяцев (в США к этому сроку следовало добавить около 20 дней — время плавания в Америку корабля с новыми «тетрадями» из Англии), чтобы узнать, живы ли Оливер, Нелл или на ком именно женится Дейвид Копперфилд. Любопытно, что рецензенты, по-видимому отметив для себя, что в романе представлена «смесь», знакомая им по  «Очеркам Боза», затруднялись в определении жанра «Пиквика». Для одних это была проза, для других — газетные заметки из рубрики  «Разное».

Вторым крупным произведением Диккенса стал роман  «Приключения Оливера Твиста» (The Adventures of Oliver Twist, or The Parish Boy’s Progress, 1837  –1838) — счастливо завершающаяся история похождений бедного сироты, чья ангельская чистота,  стойкость перед злом противостоят алчности взрослых,  преступному миру лондонских трущоб.

…С одной стороны, это плод воображения и диккенсовские книги сродни сказкам, волшебным историям, которыми зачитываются не только дети, но и взрослые. Отсюда частая и, заметим, бьющая, если вдуматься, мимо цели критика Диккенса — современника рождения современной буржуазной цивилизации — за «недостатки»  его сочинений (назидательность, мелодраматизм, безудержные преувеличения, определенное многословие и т.п.), за  «лицедейское» подыгрывание любителям чтива,  невзыскательной читательской публике викторианской эпохи,  которая, окутывая себя вслед за писателем чудесной иллюзией, как бы не желает взглянуть на жизнь критически,  оценить социальные по следствия индустриализации, резкого расслоения общества.

С другой – подобный художественный мир, как все истинно чудесное, реален и сверхреален: со всеми своими литературными «слабостями», подчинил себе значительную часть эры королевы Виктории  (1837–1901), какой бы в действительности она ни была, а подчинив, одухотворил, призвал к эстетическому бытию, сделал волшебством свистящей английской речи,  россыпью бессмертных образов, ситуаций, выражений, вещей и мест. Иными словами, история и истории, рассказанные Диккенсом, со временем, как бы против этого ни протестовали «социальные критики» или снобы  (ценители хладной литературной инженерии), постепенно поменялись местами. Давно нет Лондона 1830–1840-х,  но есть книги Диккенса — вечное оправдание викторианства в искусстве.

В.М. Толмачёв  «Чарлз Диккенс» 11 октября 2007 года

«Рождественская песнь в прозе» после первой публикации стала сенсацией, оказав влияние на наши рождественские традиции. Это история-притча о перерождении скряги и человеконенавистника Скруджа, в которой писатель с помощью фантастических образов святочных Духов показывает своему герою единственный путь к спасению — делать добро людям.  Рассказ считали за честь иллюстрировать самые известный художники своего времени.

Представляем вашему вниманию несколько иллюстраций Джона Лича

В 2009 году повесть Чарльза Диккенса «Рождественская песнь» была экранизарована. Кадрами из фильма «Рожде́ственская исто́рия» (англ. A Christmas Carol) — иллюстрировано предлагаемое вашему вниманию электронное издание.

Сценаристом и режиссёром фильма является Роберт Земекис. Главные роли в фильме озвучивает Джим Керри. Он исполняет несколько ролей, включая роль Эбенезера Скруджа в молодости, зрелости и старости, а также трёх призраков, которые являются к Скруджу.

Этот трёхмерный фильм создавался с использованием технологии performance capture, которую Земекис использовал в своих предыдущих фильмах «Полярный экспресс» (2004) и «Беовульф» (2007). Съёмки «Рождественской истории» начались в феврале 2008 года, а выход фильма состоялся 6 ноября 2009 года в США.

Скачать Чарльз Диккенс «Рождественская песнь в прозе»

Читать по теме:

• Чарлз Диккенс и его «Рождественская песнь в прозе»
• Рождественское настроение

Читать произведения Чарльза Диккенса:

• Чарльз Диккенс «Рождественская песнь в прозе»
• Чарльз Диккенс «Приключения Оливера Твиста»