Александр Николаевич Яковлев (1923 — 2005) — член партии с 1944 г., член ЦК с 1986 г. (член ЦРК в 1971-1976 гг.), член Политбюро ЦК с 26.06.87 г. (кандидат с 28.01.87 г.), секретарь ЦК с 06.03.86 г. С 1946 г. на партийной и журналистской работе в Ярославской области. В 1953-1956 гг. и 1960-1973 гг. в аппарате ЦК КПСС: с 1965 г. первый зам. зав. Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС по РСФСР, первый зам. зав. Отделом пропаганды ЦК КПСС. В 1973-1983 гг. посол СССР в Канаде. С 1983 г. директор Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. В 1985-1986 гг. зав. Отделом пропаганды ЦК КПСС. С 1986 г.секретарь ЦК КПСС, одновременно с 1990 г. член Президентского Совета СССР и с 1988 г. Предс. Комиссии ЦК КПСС по вопросам международной политики.
Родился в деревне Королево (ныне Ярославского района Ярославской области) в крестьянской семье. Русский. Первоначально годом рождения был записан 1925-й, но потом возраст устанавливали через медицинскую комиссию. В Гражданскую войну отец служил в Красной Армии, в коннице. В школу ходил под фамилией Потапов — по отчеству деда. Аттестат о ее окончании получил в 1941 г.
Вместе с другими выпускниками подал заявление в Высшее военно-морское училище имени Фрунзе, но на экзамены не поехал. 06.08.1941 г. призван в Красную Армию. Служил в 30-м запасном артиллерийском полку на Урале, близ Перми. Затем был зачислен курсантом 2-го Ленинградского стрелково-пулеметного училища, эвакуированного из Ленинграда в удмуртский г. Глазов. С 02.02.1942 г. лейтенант, командир взвода в Чувашии; затем старший лейтенант, командир взвода в роте автоматчиков, занимавшейся ближней разведкой в тылу противника, отдельной бригады морской пехоты на Волховском фронте.
В 1943 г. уволен в запас после тяжелого ранения. В 1943 г. поступил на исторический факультет Ярославского государственного педагогического института им. К. Д. Ушинского. Во время учебы получал Сталинскую стипендию. Будучи студентом, одновременно заведовал кафедрой военно-физической подготовки института, год учился в Высшей партийной школе в Москве.
С 1946 г. инструктор сектора печати Ярославского обкома ВКП(б). С 1948 г. заведующий отделом ярославской областной газеты «Северный рабочий». С 1950 г. заместитель заведующего отделом пропаганды и агитации Ярославского обкома ВКП(б), одновременно редактировал журнал «Блокнот агитатора». Жил в квартире площадью 26,5 квадратных метра на первом этаже окнами во двор.
С 1951 г. заведующий отделом школ и высших учебных заведений Ярославского обкома ВКП(б), одновременно секретарь партийной организации аппарата обкома. Дважды вызывался для объяснений в КПК при ЦК ВКП(б) к М. Ф. Шкирятову по обвинению в потворстве «космополитам» в ярославских вузах.
С марта 1953 г. инструктор Отдела школ ЦК КПСС. В 1956 — 1960 гг. слушатель Академии общественных наук при ЦК КПСС, одновременно в 1957 — 1958 гг. учился в Колумбийском университете (США). По версии В. А. Крючкова, доложенной М. С. Горбачеву, имел там несанкционированные контакты с сотрудниками американских спецслужб.
После окончания АОН при ЦК КПСС в 1960 г. дал согласие Ярославскому обкому партии на возвращение в качестве директора местного педагогического института, но Л. Ф. Ильичев предложил работу инструктора сектора газет в Отделе пропаганды ЦК. Вскоре стал заведующим сектором телевидения и радиовещания. Привлекался к написанию докладов, речей и статей высшего руководства.
В 1965 г., минуя должность заместителя заведующего, выдвинут «комсомольской группой» (А. Н. Шелепин и др.) первым заместителем заведующего Отделом пропаганды ЦК КПСС. Заведующим не стал, хотя исполнял обязанности четыре года. По словам А. Н. Яковлева, причина в том, что он числился в списке людей, которых «комсомольская группа», подозревавшаяся в заговорщических целях, намеревалась использовать в будущем руководстве.
А. М. Александров-Агентов, помощник Л. И. Брежнева, посоветовал переговорить с Ю. В. Андроповым, поскольку, по мнению А. М. Александрова-Агентова, загвоздка вся в председателе КГБ: «Я не прислушался к этому совету, на поклон не пошел. Получить власть из рук Андропова — последнее дело, совестно было. Все это походило на политическую вербовку» (Яковлев А. Н. Омут памяти. М., 2001. С. 189).
По утверждению А. М. Александрова-Агентова, будучи первым заместителем заведующего Отделом пропаганды ЦК, А. Н. Яковлев примыкал к «твердокаменной» группе, образовавшейся вокруг А. Н. Шелепина: «Образованностью, гибкостью мышления он, конечно, намного превосходил других членов прошелепинской группы. Что его заставило к ней примкнуть, не знаю. Возможно, ошибочные расчеты карьерного порядка. Хорошо помню, как тогда, в самом начале брежневского руководства, он с усмешкой бросил нам, работавшим над каким-то материалом по заданию Брежнева: «Не на того ставите, братцы!»
Довольно скоро, однако, А. Н. Яковлев переориентировался и уже вместе с нами участвовал в подготовке материалов для Брежнева» (Александров-Агентов А. М. От Коллонтай до Горбачева. М., 1994. С. 256).
В августе 1968 г. во время политического кризиса в Чехословакии выезжал туда для пропагандистского обеспечения ввода советских войск и создания нового рабоче-крестьянского правительства. На ХХVIII съезде КПСС (июль 1990 г.), касаясь этого вопроса, сказал: «Я был в 68-м в Чехословакии, восстанавливал, так сказать, основы социализма, и мне до сих пор очень неловко за эту миссию» (ХХVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. М., 1991. С. 616).
С 1973 г. по 1983 г. Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Канаде. История направления на дипломатическую работу трактуется по-разному. Сам он считает, что статья «Против антиисторизма», опубликованная 15.11.1972 г. в «Литературной газете», выдержанная в либерально-западническом духе, была лишь поводом для консервативных сил в Политбюро в лице Н. В. Подгорного и Д. С. Полянского и др., расправившихся с ним, настроив против него Л. И. Брежнева.
С резкой критикой статьи выступил М. А. Шолохов, обратившийся с письмом к Л. И. Брежневу. Статья обсуждалась на заседании Секретариата ЦК КПСС и получила отрицательную оценку. После заседания П. Н. Демичев предложил ему должность директора Московского пединститута, но А. Н. Яковлев не согласился и сказал, что хотел бы поехать послом в одну из англоязычных стран, например в Канаду, и назавтра лег в больницу. Через два дня вышло решение о направлении его послом в Канаду. Прежнему послу Мирошниченко, возвращавшемуся из отпуска в Оттаву, прямо в московском аэропорту вручили постановление о переходе на другую работу.
По версии В. А. Медведева, в аппарате ЦК не было секретом, что А. Н. Яковлев являлся выдвиженцем А. Н. Шелепина, с которым у Л. И. Брежнева после снятия Н. С. Хрущева в октябре 1964 г. развернулось острое соперничество. По словам В. А. Медведева, контакты между А. Н. Шелепиным и А. Н. Яковлевым продолжались и после перемещения первого в ВЦСПС. Л. И. Брежнев присматривался к нему, часто привлекал к подготовке своих выступлений в составе узкой группы лиц, выезжавшей в Завидово.
А. Н. Яковлев рассказывал В. А. Медведеву, что во время одного из таких сидений Л. И. Брежнев пригласил его пойти поохотиться. А. Н. Яковлев принял это за чистую монету и скромно отказался, сославшись на то, что не охотник. Может быть, это и решило его судьбу, полагает В. А. Медведев. По словам А. М. Александрова-Агентова, он пытался замолвить слово за А. Н. Яковлева, находившегося уже несколько лет в «ссылке», несправедливой, по мнению А. М. Александрова-Агентова, на посту посла в Канаде: «Мне казалось, что потенциал Яковлева можно было бы эффективнее использовать в Центре. Тогда был вакантен пост председателя АПН, и я намекнул на возможность назначения Яковлева. Андропов поначалу реагировал довольно вяло. ‘‘Может быть, — сказал он и вдруг решительно добавил: — Но назад, в аппарат ЦК, ему пути нет’’. Я понял, что тут претензии серьезные» (Там же. С. 279).
Из Канады был возвращен по настоянию М. С. Горбачева, побывавшего там с визитом. С 1983 г. директор Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Написал несколько книг, в том числе «Идеология американской империи» и «От Трумэна до Рейгана», в которых в традиционном для партийной публицистики духе обличал пороки американского образа жизни.
С 05.07.1985 г. заведующий Отделом пропаганды ЦК КПСС. В марте 1986 г. избран секретарем ЦК КПСС, курировал идеологические вопросы вместо ушедшего на пенсию М. В. Зимянина. 30.09.1988 г., оставаясь секретарем ЦК КПСС, утвержден председателем Комиссии ЦК КПСС по вопросам международной политики.
Одновременно с 11.10.1988 г. председатель Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30 — 40-х и начала 50-х годов. Сменил на этом посту М. С. Соломенцева. На основании предложения комиссии 16.01.1990 г. Президиум Верховного Совета СССР принял указ об отмене как противозаконных внесудебных решений, принятых «тройками» в 30-е гг. Был вполне демократичным в общении, не напускал на себя показного величия.
Один из немногих высших партийных руководителей, никогда не выражавшийся матом. Обладал редким свойством иронично относиться к себе, «неполитбюровским» чувством юмора. Зимой в кабинете сидел в вязаной кофте, летом в белой рубахе с подтяжками. По Москве ходили листовки с призывом «Остановите Яковлева!», где утверждалось, что его настоящая фамилия Эпштейн.
10.01.1989 г. на Пленуме ЦК КПСС, выбиравшем сто кандидатов в народные депутаты СССР от КПСС («красная сотня»), получил 57 голосов против, и занял в списке предпоследнее, 99-е место. Последним был Е. К. Лигачев.
На III внеочередном съезде народных депутатов СССР (март 1990 г.) был выдвинут кандидатом на пост Председателя Верховного Совета СССР, но после некоторых колебаний М. С. Горбачев остановился на А. И. Лукьянове, отклонив А. Н. Яковлева «по его просьбе».
Сам А. Н. Яковлев на этом заседании не присутствовал. Выступил с докладом на съезде народных депутатов СССР и добился его согласия считать незаконными секретные протоколы к пакту Молотова — Риббентропа (1939 г.).
28.06.1990 г. на заседании Политбюро, обсуждавшем вопросы предстоящего ХХVIII съезда КПСС, М. С. Горбачев называл его, а также Н. И. Рыжкова, В. В. Бакатина, И. Т. Фролова, А. И. Лукьянова, Е. К. Лигачева кандидатом на пост заместителя Генерального секретаря (Председателя) партии. Сказал: «Главное генсек. А он уж пусть сам выбирает».
На ХХVIII съезде КПСС (июль 1990 г.) подвергся жестокой критике в выступлениях большинства делегатов. Отрицал свою вину в развале мировой социалистической системы: «Причины перемен в каждой стране свои, но есть и общие для всех государств. Если народы отворачиваются от партий, значит, политика этих партий не воспринимается ими как своя, народная». Призывал не торопиться хоронить социализм в Восточной Европе. В то же время заявлял: «Решением ЦК не отменишь то, что за последнее время в Южной Корее по сравнению с Северной промышленность увеличилась в 10 раз; что в Западной Германии жизненный уровень значительно выше, чем в Восточной. Разве мы с вами здесь, даже на съезде, можем решать эти вопросы? Нет, не можем» (ХХVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. М., 1991. С. 617).
Был выдвинут наряду с другими кандидатами на пост Генерального секретаря ЦК КПСС и заместителя председателя партии. Взял самоотводы. Депутатская группа «Союз» предлагала создать парламентскую комиссию по расследованию его деятельности во время пребывания в Прибалтике, где он, по утверждению руководства этой парламентской группы, давал указания о создании первичных организаций Народного фронта на предприятиях и в организациях.
На ХХVIII съезде КПСС официально заявил, что не писал записку в Политбюро по итогам своих поездок в Прибалтику. Делегат съезда полковник Воздушно-десантных войск А. И. Лебедь спросил: «Сколько у вас лиц, Александр Николаевич?»
С марта 1990 г. член Президентского совета СССР. С осени 1990 г. наметились расхождения с М. С. Горбачевым по вопросам о судьбе КПСС, роли КГБ, об отношении к программе «500 дней». М. С. Горбачев не ввел его в состав Совета безопасности.
Обострились отношения с председателем КГБ В. А. Крючковым, с которым прежде были приятелями. По словам В. А. Крючкова, «начиная с 1989 г. в Комитет госбезопасности стали поступать сведения о связи Яковлева с американскими спецслужбами. Впервые эти сведения были получены еще в 1960 году» (Крючков В. А. Личное дело. Ч. 1. М., 1996. С. 294).
Председатель КГБ доложил об этом М. С. Горбачеву, но тот ничего не предпринял. С 11.03.1991 г. старший советник Президента СССР. В конце июля 1991 г. подал М. С. Горбачеву заявление об отставке. Она была принята сразу же.
В начале августа 1991 г. перешел из советников М. С. Горбачева в Московскую городскую думу. По словам А. С. Черняева, помощника М. С. Горбачева, генсек так прокомментировал: «Он — фигура, с именем, в общественном мнении о нем всякое — и отрицательное, и положительное. Как бы то ни было, он второе лицо среди инициаторов перестройки. Ушел бы в науку или даже на пенсию — остался бы таким в истории. А он суетится, идет в подручные к Гавриле Попову. Занялся вместе с Шеварднадзе новой партией — какое-то движение демократических реформ… «Фигурируют» оба на всех оппозиционных собраниях, у Руцкого — тоже. Чуть ли не каждый день какое-нибудь интервью в оппозиционных газетах… Словом, тщеславие превыше здравого смысла и даже самого уважения к тому, что действительно сделано и Яковлевым, и Шеварднадзе для преобразования государства. Удивительно!» (Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. С. 184).
15.08.1991 г. бюро Президиума Центральной контрольной комиссии КПСС приняло постановление, в котором говорилось, что А. Н. Яковлев выступил с рядом заявлений, направленных на раскол КПСС и устранение ее с политической арены. В ЦК и ЦКК поступают обращения коммунистов с требованием дать публичную оценку его действиям. Бюро Президиума ЦКК сочло невозможным дальнейшее его пребывание в рядах КПСС и направило это предложение в первичную парторганизацию.
16.08.1991 г. подал ответное заявление о выходе из партии, обвинил ее в предательстве идеи социал-демократизма, переходе на путь фашистского насилия, разрушении России.
С сентября 1991 г. член Политического консультативного совета при Президенте СССР. С декабря 1991 г. политический обозреватель Всесоюзной телерадиокомпании. С января 1992 г. вице-президент Международного Фонда социально-экономических и политологических исследований (Фонд Горбачева).
11.10.1992 г. был вызван в Конституционный суд России по «делу КПСС» в качестве главного свидетеля президентской стороны, призванного разоблачить марксизм-ленинизм и «кровавые преступления» КПСС. Предупредил судей, что у него очень мало времени: завтра он улетает в Париж читать лекции в Сорбонне.
Допрос длился два часа, из них на вопросы свидетелю отводилось всего 17 минут (для сравнения: Е. К. Лигачева допрашивали в течение полутора суток). Назвал указы Б. Н. Ельцина о запрете КПСС обоснованными. Возложил ответственность за практику большевизма на руководство и аппарат партии. Обвинил их в пренебрежении материальными нуждами людей, в милитаризации страны.
С 02.12.1992 г. председатель Комиссии при Президенте Российской Федерации по реабилитации жертв политических репрессий. В 1993 — 1994 гг. председатель Государственной телевизионной компании «Останкино». В середине 90-х гг. увлекся буддизмом, написал книгу о нем. Отрицает марксизм-ленинизм: «Я давно считал материалистическим бредом — что, мол, бытие определяет сознание». Октябрьскую революцию называет контрреволюцией, В. И. Ленина — преступником, изменником Отечества.
01.09.2001 г. призвал на месте памятника Ф. Э. Дзержинскому на Лубянской площади в Москве создать мемориальный комплекс жертвам политических репрессий в бывшем СССР. Депутат Верховного Совета СССР 11-го созыва.
Народный депутат СССР в 1989 — 1991 гг. Награжден орденом Октябрьской Революции, орденом Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Дружбы народов, орденом Красной Звезды, орденом «За заслуги перед Отечеством II степени», церковным орденом Сергия Радонежского. Доктор исторических наук (1967). Профессор (1969). Академик АН СССР (1990). Член Союза писателей Москвы. Автор мемуаров «Омут памяти» (М., 2001)
Горбачёв. соратники и подельники. Как продавали СССР
Сегодня не вызывает сомнений, что решающую роль в подготовке развала «Союза нерушимых» сыграл Горбачёв и его окружение, одна часть которого активно претворяла в жизнь губительные решения Генсека, а другая — молча наблюдала, как предательство разъедает устои и единство страны. И никто из так называемых соратников так и не осмелился сказать Горбачёву, что он не «великан, а просто таракан». Зато в постсоветский период некоторые из сподвижников Генсека поспешили издать мемуары, в которых на все лады кляли бывшего патрона, рассказывая о том, как «противились» разрушительному перестроечному курсу.
К моменту избрания Горбачёва Генсеком Егор Лигачёв, тогдашний заведующий Отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС, сумел заменить 70 % секретарей обкомов и крайкомов партии, поставив «своих проверенных» людей, готовых выполнить любое указание и обеспечить большинство на Пленумах ЦК.
С приходом Горбачёва кадровые замены приобрели более широкий размах. За первые три года состав ЦК был обновлен на 85 %, что намного превышало показатели 1934-1939 гг. Тогда они составили около 77 %. В 1988 году Горбачёв начал «омоложение» аппарата ЦК. На все ключевые посты были поставлены «горбачёвцы».
Таким же образом был обновлен Совет Министров СССР. Там из 115 догорбачёвских министров осталось лишь десять. Тем не менее, несмотря на бесконечную кадровую чехарду, Горбачёв до сих пор считает, что ЕГО перестройку торпедировал консервативный аппарат.
В мемуарах «Жизнь и реформы» он пишет: «…После XXVII съезда (1986 год) трижды сменился состав райкомов и горкомов, практически полностью обновились советские органы. После январского Пленума ЦК 1987 года произошла смена первых секретарей на альтернативных выборах, многие «старожилы» ушли на пенсию. У руля становилась вторая, третья или даже четвертая «команда», а дело шло по старинке. Так сильна была закваска. Так прочно вбивались в головы догмы марксизма в упрощенной сталинской интерпретации».
Трудно представить себе большее непонимания ситуации. Абсолютно ясно, что в 1988-1989 годы к руководству большинства парторганизаций в КПСС пришли люди, не то, что «отравленные» догмами марксизма, а весьма далекие и от марксизма, и от социализма. В итоге перестройка социализма превратилась в уход от него. По этой же причине в сентябре 1991 года КПСС тихо скончалась.
КАДРОВЫЕ СВЯЗКИ. АРХИТЕКТОР ПЕРЕСТРОЙКИ
Основным кредо кадровой политики Горбачёва являлась расстановка на ключевых постах доверенных и управляемых сторонников, что создавало кадровые связки. Продавливая назначение таких людей, Михаил Сергеевич демонстрировал поистине «стальные зубы», о которых как-то сказал патриарх Политбюро Андрей Громыко….
Помимо вышеназванных (Горбачев-Шеварднадзе, Горбачев-Янаев) Михаил Сергеевич сумел создать следующие кадровые связки: Горбачёв — Яковлев, Горбачёв — Рыжков, Горбачёв — Лукьянов, Горбачёв — Язов, Горбачёв — Крючков, Горбачёв — Разумовский, Горбачёв — Бакатин.
Центральной являлась связка Горбачёв — Яковлев. Правда, создал её Яковлев, а не Горбачёв, в период пребывания того с официальным визитом в Канаде в 1983 году. Поговорим о ней подробнее.
Известно, что важнейшие идеи гибельной перестройки Михаилу Сергеевичу внушил именно Яковлев. Не случайно его за глаза называли «архитектором перестройки». Яковлев сумел убедить Горбачёва, что социализм бесперспективен. Он также подкинул идею о приоритете общечеловеческих ценностей. И он же помогал Михаилу Сергеевичу обставлять себя «нужными людьми». Не секрет, что Яковлев был тем, кто настоял на назначении министром обороны СССР Дмитрия Язова, а Председателем КГБ — Владимира Крючкова.
Будучи хорошим психологом, Яковлев чувствовал, что при всех положительных характеристиках исполнительность этих двоих будет всегда преобладать над инициативностью и самостоятельностью. Это впоследствии сыграло в судьбе СССР роковую роль.
О реальном вкладе Яковлева в крушение СССР проговорилась в интервью «Независимой газете» (10 октября 1998 года) бывший советник Р. Рейгана по обороне и внешней разведке Джинн Киркпатрик. На вопрос о роли личностей в истории и политике ХХ века наравне с такими фигурами, как Черчилль, Муссолини, Гитлер, Мао Цзэдун, Трумэн, Сталин она назвала Яковлева.
Удивленный журналист спросил: «Почему Яковлев? Встречались ли вы с ним?» Последовал неоднозначный ответ: «Пару раз. Я думаю, что он очень интересный человек и сыграл огромную и важную роль. Я надеюсь, что он знает, что я так считаю».
Комментарии излишни, особенно если напомнить заявление Юрия Дроздова, бывшего начальника Управления «С» КГБ СССР (нелегальная разведка), сделанное им корреспонденту «Российской газеты» (31 августа 2007 года): «Несколько лет назад бывший американский разведчик, которого я хорошо знал, приехав в Москву, за ужином в ресторане на Остоженке бросил такую фразу: «Вы хорошие парни. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы можете гордиться. Но пройдет время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру имели ЦРУ и Госдепартамент у вас наверху».
АНТИАЛКОГОЛЬНОЕ ПОЛИТБЮРО
Следующее Политбюро ЦК, заслуживающее внимания, касается итогов известной антиалкогольной кампании, инициированной Горбачёвым в мае 1985 года. Обсуждение этих итогов состоялось 24 декабря 1987 года. Обсуждалась записка Председателя Совмина РСФСР Воротникова «О последствиях антиалкогольной кампании в РСФСР». Факты там приводились убийственные. Но Горбачёв стоял на своем: «Решение было правильное. Принципиальную позицию менять не будем». И все в очередной раз согласились с Генсеком.
Но Горбачёв оказался лукавым. В 1995 году он издал книгу «Жизнь и реформы», в которой одну главу назвал «Антиалкогольная кампания: благородный замысел, плачевный итог». В ней стрелки ответственности за провал он перевел на секретаря ЦК Егора Лигачёва и председателя Комитета партийного контроля Михаила Соломенцева. Якобы именно они «довели все до абсурда. Требовали от партийных руководителей на местах, министров, хозяйственников «перевыполнить» план сокращения производства спиртного и замены его лимонадом».
Однако бывший министр финансов СССР, а впоследствии Председатель Совмина СССР Валентин Павлов, вскрыл точный расчет и умысел, который возлагали Горбачёв и Яковлев на антиалкогольную кампанию: «Мировой опыт попыток ввести сухой закон учит, что запреты для прививки трезвости населению бесполезны, но зато исключительно благоприятны для создания мафиозных структур и их обогащения. Результаты кампании в СССР не заставили себя ждать в точном соответствии с мировым опытом. Горбачёв и Яковлев не могли не знать об этом опыте, но решали другую задачу и за ее успешное решение готовы были, видимо, заплатить любую цену».
Не вызывает сомнения, что «отцы» перестройки спешили создать в СССР социальную базу для реставрации капитализма. И нашли ее в лице теневого мафиозно-криминального бизнеса. По разным подсчетам, государство в ходе борьбы с алкоголизмом потеряло до 200 миллиардов рублей. Львиную долю этой суммы «теневики» положили себе в карман. А с «теневиками» Михаил Сергеевич дружил еще со ставропольских времен.
Вторую часть социальной базы капиталистической реставрации составила партийная, советская и особенно хозяйственная номенклатура. Для ее успешного врастания в капитализм также были созданы благодатные условия. Этому способствовали принятые законы о госпредприятии, кооперации и о внешнеэкономической деятельности.
В результате большинство советских директоров получили возможность на обломках своих предприятий с помощью кооперативов заложить фундамент личного благополучия, которым они щедро делились с партийной и советской номенклатурой. Так был образован класс собственников демократической России. И отцами его следует считать не только Гайдара и Чубайса, но прежде всего Горбачёва и Яковлева.
Двойное назначение
Сенсационное признание бывшего заведующего международным отделом ЦК КПСС Валентина Фалина о предательстве «архитектора перестройки» Александра Яковлева, вновь заставило говорить о неоднозначной фигуре главного идеолога СССР и его роли в распаде страны.
Между тем есть основания считать, что, контактируя с представителями иностранных разведок, он лишь выполнял волю высших руководителей советского государства – сначала Никиты Хрущёва и Леонида Брежнева, а затем и Михаила Горбачёва.
Вначале несколько слов о том, чем Александр Яковлев, собственно, знаменит. «Архитектором перестройки» его называют неспроста: именно Яковлев возглавлял на 19-й Всесоюзной партконференции комиссию, подготовившую знаменитую резолюцию «О гласности». Именно Яковлев стоит за внезапным появлением «национально-освободительного движения» в Прибалтике, с которого и начался распад СССР. Летом 1988 года он отправляется с визитами в Ригу и Вильнюс, но встречается там не столько с руководством республик, сколько с местной университетской фрондой. И в октябре того же года на политической сцене одновременно появляются Народный фронт Эстонии, затем Народный фронт Латвии и литовский «Саюдис».
Именно Яковлев инициирует переписывание новейшей истории – ему принадлежит скандальный доклад о последствиях подписания в 1939 году Договора о ненападении между Советским Союзом и нацистской Германией (Пакта Молотова — Риббентропа). Доклад был заслушан на II Сьезде народных депутатов СССР в декабре 1989 года, несмотря на то что «секретных протоколов к пакту», на основании которых Яковлев делал свои выводы, докладчик так и не представил. Они появились лишь в 1992 году и, как считают историки, являются не чем иным, как наспех состряпанной фальшивкой.
Но одновременно Яковлев прилагает титанические усилия, наводя мосты между Русской православной церковью и Советским государством. Именно он способствовал возвращению РПЦ Киево-Печерской лавры, Оптиной пустыни и нескольких монастырей.
А в декабре 1991 года Яковлев неожиданно выступил против подписания Беловежских соглашений. Так кем же он всё-таки был, этот «архитектор перестройки»? Выполняя поручение Брежнева, Яковлев вступает в контакт с британским Foreign Office, и главу советской профсоюзной делегации в Великобритании неожиданно встречают массовые демонстрации протеста. В 1973 году Яковлев уезжает в Канаду – его назначают чрезвычайным и полномочным послом. И вскоре в Москву поступает информация: посол «в кармане у американцев».
Со слов Валентина Фалина, «Яковлев попал в тенёта американских спецслужб» гораздо раньше – «во время стажировки в Колумбийском университете США». Долгое время доказать факт его сотрудничества с американцами никто не мог. А когда этот факт, казалось бы, установили, арестовывать его всё равно не стали – «по каким-то причинам Андропов (на тот момент председатель КГБ СССР) распорядился установить за Яковлевым плотное наблюдение, при удобном случае отозвать из Канады, но в аппарат ЦК, где тот ранее работал, не пускать».
Из Канады Яковлев вернулся лишь в 1983 году, и в аппарат ЦК его действительно не пустили – тот же Андропов, уже будучи генсеком, определил его на должность директора Института мировой экономики и международных отношений. Но почему? Если факт сотрудничества с американскими спецслужбами был установлен, то определить Яковлева должны были совсем в другое место, гораздо менее уютное.
Валентин Фалин считает, что на тот момент у Андропова всё же не было достаточно доказательств: «Уже при Горбачёве КГБ получил документальное подтверждение компрометирующих Яковлева данных. Об этом мне известно от Владимира Крючкова, которому было поручено встретиться с фигурантом, обрисовать суть донесений и посмотреть, какой будет реакция. Яковлев, по словам Крючкова, не проронил ни слова и вопрос, что доложить генсеку, обошёл молчанием.
Заслушав доклад Крючкова, Горбачёв спросил и сам себе ответил: «Яковлев полезный для перестройки человек? Если полезный, то простим его. У кого в молодости грехов не было?!» А вот что говорил об этом сам Владимир Крючков: «Я стал получать материалы на Яковлева о том, что у него очень недобрые контакты… кое с кем. Однако он был членом Политбюро, и мы не имели права перепроверять эту буквально ошеломляющую информацию. Ситуация осложнялась тем, что неожиданно и очень серьёзно начали подтверждаться старые связи Яковлева».
Будучи слушателем Академии общественных наук, в 1957 году по студенческому обмену будущего «архитектора перестройки» отправили на стажировку в Колумбийский университет. Там он, по словам Крючкова, и «был замечен в установлении отношений с американскими спецслужбами. Однако тогда ему удалось представить дело так, будто он пошёл на это в стремлении использовать подвернувшуюся возможность достать важные для СССР материалы из закрытой библиотеки».
Другой председатель КГБ, Виктор Чебриков, вспоминал, как Андропов однажды показал ему докладную записку, с которой он ходил к Брежневу. В записке говорилось о том, что Яковлев тратит гораздо больше денег, нежели получает, более того, расходы посла во много раз превосходят размер его представительского фонда, так что «по всем признакам он является агентом американской разведки». Брежнев прочёл докладную и заявил Андропову: «Член Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС предателем быть не может». И записку Андропов порвал.
Так, может быть, руководители государства знали о Яковлеве нечто такое, что могли знать только они? Недаром ведь впоследствии сам Андропов, возглавив Советский Союз, не только не отправил Яковлева за решётку как изменника Родины, но и назначил его на весьма ответственный пост в институт, который считался базовым для отечественной разведки (преемником Яковлева в директорском кресле стал не кто иной, как будущий глава Службы внешней разведки Евгений Примаков).
В 60–70-е годы в СССР и США начала формироваться так называемая закулисная дипломатия. Её представители выполняли деликатные поручения руководителей государств, наводя мосты на высшем уровне. Ярким представителем этой «закулисной дипломатии» стал бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, которого вашингтонские «ястребы» даже обвиняли в шпионаже в пользу Москвы. Как, впрочем, и Яковлева – председатели КГБ Чебриков, Андропов и Крючков.
Возможно, Александр Яковлев и был эдаким «Киссинджером наоборот». В пользу этой версии свидетельствует одна история, которую автору этого материала в своё время рассказал член Политбюро ЦК КПСС Пётр Шелест. В 1975 году глава советских профсоюзов Александр Шелепин должен был посетить Лондон с официальным визитом. К тому времени конфронтация между ним и Брежневым достигла апогея. Надо сказать, что в своё время Шелепин и Брежнев довольно жёстко конкурировали в борьбе за место генсека после отставки Хрущёва.
Шелепин борьбу проиграл, но позиций во власти почти не утратил: хоть и перестал быть секретарём ЦК, но остался членом Политбюро. Кроме того, он руководил профсоюзами, то есть обладал известным финансовым и людским ресурсом. Брежнев мечтал избавиться от Шелепина, но формальной возможности это сделать ему никак не представлялось. И вот накануне визита в Лондон Брежнев просит Александра Яковлева оказать ему некую услугу. Хотя раньше во время визитов советских лидеров там была тишь да гладь.
Таким образом, Яковлеву удалось спровоцировать международный скандал, Шелепина вывели из Политбюро ЦК и лишили поста в профсоюзах. Брежнев устранил своего давнего конкурента, которого звал не иначе как Железным Шуриком. Собственно, памятная беседа Андропова с Брежневым, во время которой председатель КГБ порвал докладную записку, состоялась уже после отставки Шелепина.
Накануне в советском посольстве в Канаде произошёл редкий по тем временам скандал: за деятельность, несовместимую со статусом дипломата, были одновременно высланы 17 сотрудников. И на Политбюро Андропов предпринял очередную попытку изобличить Яковлева, для начала сняв его с должности как не справившегося с работой. Но за посла в Канаде неожиданно вступился «серый кардинал» партии Михаил Суслов: «А товарища Яковлева послом не КГБ назначал», – заявил он Андропову. Кстати, ярый антисоветчик Яковлев до конца своих дней считал Михаила Суслова, коммуниста до мозга костей, идеальным государственным лидером, в чём не раз признавался.
Но, как выясняется, снятие Шелепина при помощи британского МИДа было отнюдь не единственной секретной миссией Яковлева. К примеру, не кто иной, как будущий «архитектор перестройки», обеспечивал, как бы сейчас выразились, «позитивный пиар» снятию Никиты Хрущёва с высшего государственного поста. Выполняя личное поручение Брежнева, Яковлев проинформировал ряд западных послов о том, что якобы Хрущёв собирается изъять из Конституции СССР положение о добровольном выходе из Союза республик. Тогдашнее присоединение Карело-Финской ССР к Российской Федерации он выдал за начало «централизации» Союза.
А на Западе между тем уже в те времена планировали развалить Советский Союз через выход из него союзных республик. Так что внезапное снятие «централизатора» Хрущёва обошлось без ненужного зарубежного резонанса.
Возможно, оценивать роль Александра Яковлева в новейшей истории пока преждевременно – своего часа ждут тысячи страниц секретных архивов. Сегодня сказать можно одно: роль «архитектора перестройки» в советской истории была вовсе не такой однозначной, какой её представляют как враги Александра Яковлева, так и его сторонники. (Георгий Филин Версия // Власть //)
А. Яковлев и Е. Гайдар, 1993
А. Н. Яковлев и В. В. Путин, ноябрь 2000
Лит.: Зенькович Николай. ЯКОВЛЕВ Александр Николаевич. Самые закрытые люди. От Ленина до Горбачева: Энциклопедия биографий
Владислав ШВЕД. Горбачёв. соратники и подельники. Как продавали СССР. Военное обозрение 19 марта 2014. https://topwar.ru/41723-gorbachev-soratniki-i-podelnikikak-prodavali-sssr.html
Георгий Филин. Александр Яковлев: двойной агент или честный пособник западных разведок? Версия // Власть // Источник: https://versia.ru/aleksandr-yakovlev-dvojnoj-agent-ili-chestnyj-posobnik-zapadnyx-razvedok