Боярин и воевода Михаил Борисович Шеин

735610_600

Смоленский воевода, боярин Михаил Борисович Шеин. Юрий Мельков

Михаил Борисович Шеин (ок. 1570 г. — 28 апреля 1634)-полководец и государственный деятель России XVII века, окольничий (1605), боярин и воевода. Сын окольничего Бориса Васильевича Шеина служившего Ивану Грозному. Имя M. Б. Шеина неразрывно связано с историей города Смоленска в XVII в.: в Смутную эпоху, в 1609—1611 гг., он, будучи воеводой в Смоленске, мужественно выдержал почти двухлетнюю осаду этого города польскими войсками, а в 1632—1634 гг., в царствование Михаила Федоровича, не смог вернуть от поляков Смоленска, был обвинен за это в измене и казнен.

Михаил Борисович Шеин был представителем старомосковской знати. Его род был ответвлением знаменитого московского рода Морозовых. В 1588 г. Михаил и его брат Денис упоминаются в боярском списке с чином жильцов. Жильцами называли представителей служилого сословия, обязанных проживать в Москве, они охраняли царя, выполняли различные его поручения, развозили царские грамоты. Для знатной молодежи, достигшей четырнадцатилетнего возраста, именно с этого чина начиналась служба. В 1598 году молодой Шеин участвовал в походе царя Бориса Годунова на Серпухов против крымских татар хана Газы-Гирея. Во время похода Шеин состоял рындой в свите Годунова.Михаил Шеин присутствовал на Земском соборе 1598 года, избравшем Годунова.

С новым царем отпрыск старомосковского боярского рода связывал надежды на быструю карьеру и укрепление позиций своего рода при дворе. Исследователи давно обратили внимание, что М.Б. Шеин породнился с царем, женившись на Марии, дочери М.О. Годунова. Кроме этого Михаил азартно местничает с сослуживцами, защищая тем самым высокое положение свой семьи. Так, уже во время похода в Серпухов 1598 г. он заместничал с князем А.А. Телятевским, позднее в 1600 г., получив назначение в Пронск «бил челом государю» на И.Ф. Басманова. Местнический суд затянулся и в итоге Шеину не пришлось выполнять службу, которая могла повредить чести его семьи или как тогда говорили привести к местнической «потерьке». Местничал Михаил и с князем И.С. Куракиным из-за того, что князь Куракин на пиру сидел в большом столе, а он, сын защитника Сокола, смотрел «в кривой стол». И хотя суд местникам дан не был, при следующем пире Михаил уже смотрел «в большой стол».

pomestnyj-1

Знатный боярин русской поместной конницы. Начало 17 века. ( польский рисунок)

В России того времени были очень сильны представления о коллективной родовой памяти, каждый успех, шаг вверх представителя семьи вели семью и весь род вверх, но стоило оступиться, и род тоже терял свои позиции. В этом контексте были опасны для родовой чести опалы, измены, которые могли выбросить семью вообще из круга элиты. Именно поэтому знать того времени тщательно собирала и копила все успехи семьи от самых маленьких до самых значительных и, наоборот, стремилась предать забвению провалы. Все зорко следили за служебными назначениями, распределениями мест при пирах и церемониях, малейшее подозрение на угрозу чести — били челом о местах.

В 1602—1603 годах Шеин участвовал в подавлении выступлений крестьян и холопов, в частности, в сентябре — ноябре 1602 года он вместе с А. И. Безобразовым усмирял беспорядки в Волоколамске. После этих действий он вернулся в Москву, где получил назначение в Новосиль, и пробыл там на службе до 17  октября 1603 года. Только в 1604 году он получил первое реальное самостоятельное назначение, став воеводой большого полка в Мценске с правом сбора «в сход» под своё начало всех окрестных воевод. Основной выполняемой задачей Шеина стала защита южнорусских границ от набегов крымских татар и ногайцев, однако в этот год татары границы Русского государства не беспокоили.

total_war1445289739_028-3

Русские воины, рисунок Олега Пархаева. Бердыши в России 16-17 века отличались специфической формой

В 1604—1605 годах Шеин участвовал в военных действиях против польско-литовских отрядов Лжедмитрия I. В битве под Добрыничами с войском Лжедмитрия I ( 1605 ) Шеин отличился, сумев в ходе битвы спасти возглавлявшего русское войско князя Фёдора Мстиславского. Это событие привело к крутому повороту в жизни Шеина. Он был удостоен чести привезти в Москву известие о победе, а впоследствии был пожалован Борисом Годуновым в окольничие. Будучи едва ли 30-летним, Шеин был назначен на почётную должность главного воеводы Новгорода-Северского, одной из наиболее значимых крепостей на юго-западных рубежах Русского государства. В Новгороде-Северском Шеин заменил в должности воеводы перебежчика на сторону Лжедмитрия I Ивана Голицына. На новом месте Шеин, однако, оказался в трудном положении, поскольку соседние города и уезды один за другим переходили на сторону «царя Дмитрия». После смерти Годунова и измены воеводы Басманова под Кромами оказавшийся в полной изоляции Шеин был вынужден «поклониться Гришке». Самозванец решил отослать молодого воеводу на «крымскую украину» в Ливны. Быстрое падение Лжедмитрия в мае 1606 года вызвало волнения в южных городах, продолжавших верить в существование царевича Дмитрия, в результате чего Шеин во главе небольшого ливенского гарнизона оказался в непрочном положении.

Из Ливен Шеин был вынужден спасаться бегством ввиду начинающегося в регионе восстания под предводительством Ивана Болотникова. Он обозначил себя сторонником нового царя Василия Шуйского и принял деятельное участие в 1606—1607 годах в подавлении восстания Болотникова. Под началом Ивана Воротынского он принимал участие в сражении под Ельцом, в котором правительственные войска потерпели чувствительное поражение. Осенью 1606 года Шеин в составе войска под командованием Михаила Скопина-Шуйского в рядах Передового полка противостоял болотниковцам на реке Пахре, а во время осады Москвы командовал полком смоленских дворян. Далее при наступлении войск Шуйского Шеин принимал активное участие в осаде Калуги в конце 1606 года. За ратные заслуги в начале 1607 года Шуйский пожаловал ему чин боярина. После взятия Калуги в середине 1607 года Шеин принял участие в осаде Тулы — последнего рубежа обороны болотниковцев. В мае 1607 года во время похода на Тулу Шеин упоминается в числе шести бояр, составлявших непосредственное окружение царя Шуйского.

Воевода в Смоленске

В октябре 1607 года из-под Тулы после взятия города и пленения Болотникова Шеин был направлен Шуйским в Смоленск первым воеводой. Стратегическое значение богатого и многолюдного Смоленска, оборонявшего путь на Москву с запада, было чрезвычайно большим, и именно поэтому здесь во время царствования Бориса Годунова под руководством опытного зодчего Фёдора Коня был возведена мощная крепостная стена. Интенсивное строительство, в котором на протяжении шести лет постоянно было задействовано около 15 тысяч человек, было делом общегосударственного масштаба. Планировка завершённого в 1602 году кремля осложняла подкопы и облегчала защитникам задействование артиллерии.Ответственность, возложенная на молодого Шеина, была очень высокой. В качестве второго воеводы при Шеине был назначен князь Пётр Горчаков. В разрядной книге 1608 года Шеин и Горчаков уже прямо упоминаются как первый и второй воевода города.

В июне 1608 года стало известно о приближении к Смоленску 7-тысячного отряда Яна Петра Сапеги. Одновременно опасность угрожала и со стороны тушинцев, которые осадили Василия Шуйского в Москве. При Шеине смоляне оставались верными царю и не поддавались агитации Лжедмитрия II. Посланная им делегация для привлечения смолян на свою сторону была Шеиным арестована и заключена под стражу. Царь просил у Шеина военной помощи, и тот оказал её по мере возможностей, хотя смоляне в свете литовской угрозы очень неохотно покидали свои земли. Шеину в октябре 1608 года удалось выбить тушинцев из Дорогобужа (по информации Каргалова, 11 ноября 1608). Зимой 1609 года Шеиным был вскрыт заговор Ивана Зубова, агитировавшего за переход к Лжедмитрию II. В мае 1609 года Шеин выслал наиболее боеспособную часть своего гарнизона из 2 тысяч ратных людей (три стрелецких приказа численностью 1200 человек и 500—600 детей боярских) в подкрепление идущему на Москву войску Михаила Скопина-Шуйского.

В то же время Шеин был организатором сети разведывательной агентуры в восточных землях Речи Посполитой. С лета 1608 года он начал получать регулярные донесения из приграничных земель Литвы, в частности, как пишет Александров, лазутчики Романенков и Хохряков начали посылать в Смоленск постоянные донесения из-за рубежа. Из них Шеин своевременно узнал о планах поляков идти войной на Русское государство и подготовил город к обороне. Добытые Шеиным сведения о польских планах посадить на московский трон не Лжедмитрия II, а королевича Владислава, а также о связанных с этим протестных настроениях среди тушинцев, позволили Скопину-Шуйскому правильно оценить ситуацию и окончательно разгромить самозванца.

За считанные недели Шеину удалось подготовить Смоленск к обороне, собрав 5400 посадских и даточных людей, дворян и детей боярских, а также стрельцов и пушкарей.Заднепровский посад был по решению совета воевод и посадских людей сожжён, чтобы осаждающие поляки не нашли в нём укрытия. Всего было сожжено до 6000 дворов. Утратившие кров жители посада укрылись в городе, где закономерно встал острый жилищный вопрос. Цены за наём жилья в ходе осады подскочили до небывалой высоты, новоприбывшие семьи терпели лишения. Чтобы улучшить настроения в городе, Шеин распорядился на время осады отменить все наймы и обязал владельцев жилищ принять у себя посадский и окрестный люд.

Шеин разделил гарнизон на осадную и вылазную группы в пропорции 2 тысячи на 3,5 тысячи человек. Осадная группа состояла из 38 отрядов (по числу башен), каждый из которых насчитывал около 50 ратников и отвечал за оборону своей башни и прилегающего к ней участка стены. Во время отсутствия вылазок вылазная группа составляла общий резерв крепости, использовавшийся на горячих участках обороны столь обширной крепости. Благодаря жесточайшей дисциплине удалось максимально мобилизовать все силы для обороны города. Служба у городских стен и башен была тщательно расписана и под угрозой смертной кары за несоблюдение росписи строго контролировалась.

Руководство обороной Смоленска

00b87ypg

Оборона Смоленска от войск Сигизмунда III. Борис Чориков

Шеин по сути создал армию обороны, насчитывающую около 5,5 тысячи человек и 200 пушек на крепостных стенах. Эту армию он разделил на четыре отряда. Основной отряд нес караульную службу в крепости, второй размещался в Заднепровье, два других составляли резерв. 13 сентября 1609 г. М. Б. Шеин ввел осадное положение, а 16 сентября к Смоленску подошли передовые части польской армии. 21 сентября 1609 г. пришли основные силы польской армии во главе с королем Сигизмундом — началась осада.

Непосредственный командующий польской армии гетман Станислав Жолкевский после разведки укреплений и обсуждения на военном совете способов овладения крепостью сообщил Сигизмунду, что армия не располагает необходимыми для штурма силами и средствами, и предложил ограничиться блокадой Смоленска, а главными силам идти на Москву. Сигизмунд отклонил это предложение, приказав начать штурм. Жолкевский после некоторой подготовки отдал приказ о начале штурма Смоленска 25 сентября, который продолжался по 27 сентября.После неудачного первого штурма Смоленска в конце сентября к армии Сигизмунда присоединилось ещё около 10 тысяч запорожцев и реестровых казаков. Таким образом, общая численность армии короля Сигизмунда III в это время превышала 22 тысячи человек против 5,4 тысячи защитников крепости.

Осада была длительной и тяжелой. Полякам не удалось сходу овладеть Смоленском, Шеину же, в сложившихся условиях, не оставалось ждать деблокирующего удара. Смоляне демонстрировали чудеса героизма, совершая частые вылазки, в одной из которых даже смогли захватить польское знамя. С зимы 1610 г. начинается подкопная война. Поляки пытались подкопаться под крепостные стены и взорвать их, а защитники города делали в свою очередь контрподкопы, засады на вражеских саперов.Несмотря на тяжесть сложившейся ситуации, Шеин не терял присутствия духа и командирскую хватку, следя за строгим исполнением приказов, надлежащим исполнение караульной и противопожарной службы.

Положение смолян временно улучшилось после того, как Скопин-Шуйский разблокировал Москву и начал готовиться к походу на Смоленск, а посланные им люди организовали в тылу у поляков немалые партизанские отряды. Однако зима 1609—1610 годов была холодной и сильно ослабила город. В среде бедноты через полгода после начала осады начался голод, а некачественная вода из городских ручьёв вызвала болезни. Шеин издал указ об отмене всякой платы за наём квартир в Смоленске до конца осады. В зимние месяцы в Смоленске ежедневно хоронили 30—40 человек, а в период голодной весны 1610 года — уже по 100—150 человек. В мае 1610 года пришла весть о неожиданной смерти Скопина-Шуйского, а вскоре и о поражении в битве под Клушином царского войска, шедшего к Смоленску для снятия осады. Вдобавок под Смоленск из Риги в конце мая 1610 года были доставлены крупнокалиберные осадные орудия. Несмотря на все эти плохие новости, гарнизон под командованием Шеина продолжал упорно сопротивляться, укрепляя стены, мешая осадным работам и оттягивая новый штурм. 18 июля у Грановитой башни огромными ядрами была пробита брешь. За этим событием последовало три штурма (последний состоялся 11 августа), однако каждый раз они были отбиты с большим уроном для нападавших.

2217393_original

Штурм Смоленска 3 июня 1611 г. Юрий Каштанов

Тем временем в Москве был низвергнут царь Василий Шуйский, а власть захватила Семибоярщина, которая вскоре прислала Шеину приказ сдать город королю. Однако Шеин, поддержанный горожанами, по собственной инициативе отказался выполнять это распоряжение. Разгневанный Сигизмунд III поставил смолянам трёхдневный ультиматум под страхом смерти сдать город, но смоляне ответили по истечении срока подрывом батареи пушек, недавно доставленных из Риги, под которую был совершён подкоп. Это заставило короля затребовать новых пушек из Слуцка и обеспечило смолянам ещё два месяца передышки.

Конец ноября 1610 года был одним из самых сложных периодов в обороне Смоленска для Шеина, поскольку часть дворянства города во главе с вяземскими дворянами под влиянием информации о низвержении Шуйского и восхождении на престол королевича Владислава выступила против Шеина и потребовала завершения обороны. Шеин предпринял ряд мер, в частности, выдал вяземским дворянам жалование хлебом и пообещал начать переговоры с поляками к Рождеству. Но к началу 1611 года кризис в отношениях был преодолён.21 ноября декабря поляками был произведён новый подрыв стены, в результате которого была разрушена башня и образовалась новая брешь. Вновь последовали три кровопролитных штурма, и вновь они окончились неудачей. В этот раз полякам удалось ворваться в пределы города. Но Шеиным предусмотрительно был возведён защитный вал за слабым отрезком стены, а также организован плотный перекрёстный огонь из соседних башен. Поляки снова были вынуждены отступить с большими потерями, а смоляне сохранили крепость на вторую осадную зиму, которая далась им очень дорого.

К весне 1611 года количество защитников крепости стало критически малым.В феврале 1611 года прошёл ещё один раунд переговоров между смоленскими боярами и польской стороной, к которой подключился также и воевода Шеин. По условиям Смоленска предлагалось открыть ворота и впустить 200 поляков в город, но при условии, что остальная армия Сигизмунда покинет пределы смоленской земли. Переговоры эти завершились ничем, и поляки начали готовиться к новым штурмам.

00b674x6

Воевода Михаил Шеин, Смоленск 1611 г. Гравюра XIX в.

Весной 1611 года смоляне отбили ещё несколько штурмов. Согласно Каргалову, к лету 1611 года в распоряжении Шеина осталось не более 200 боеспособных ратников, которых уже было недостаточно для обороны всего 6-километрового периметра крепости. Зная об этом, Ян Потоцкий после обстрела предпринял 3 июня 1611 года решающий штурм, ударив по городу со всех сторон, с расчётом, что обороняющиеся не смогут отбить штурм сразу по всей длине стены.Защитники не смогли более удерживать нападавших и отчаянно отбивались на улицах города. Поляки, литовцы, казаки и наёмники устроили среди населения жестокую резню. Горожане, в том числе женщины и дети, забились в Мономахов собор, под которым находились большие запасы пороха. Когда же интервенты ворвались в собор и начали убивать людей, как свидетельствует источник XVIII века «Повесть о победах Московского государства», один из посадских людей по имени Андрей Беляницын подорвал пороховые запасы, уничтожив собор вместе с многими из захватчиков.

В польском плену

Сам Шеин вместе с 15 ратниками и семьёй заперся в одной из крепостных башен (по мнению историков, это происходило на Коломинской башне) и долго отбивал нападающих. Польский гетман Станислав Жолкевский писал, что Шеин убил около 10 немцев и собирался принять смерть, но в конечном итоге, вняв мольбам членов семьи, вышел из башни. Его сразу же доставили в ставку к Сигизмунду III, где подвергли пыткам и допросу. Король был настолько взбешён двухгодичной осадой, огромными потерями среди шляхты и подорванным личным престижем, что пренебрёг кодексом чести, по которому пленных командующих не пытали. Во время пыток Шеин не выдал ни одного из своих верных соратников и в полумёртвом состоянии был в кандалах увезён в Польшу. Сын Шеина достался королю, а жена и дочь — Льву Сапеге.

Несмотря на взятие города Смоленска поляками, стратегическое значение его 20-месячной обороны русскими было огромным. Оборона Смоленска почти на два года задержала основные силы польского короля у стен города, что не позволило применять эти войска в центральной России. Общий урон польским войскам составил около 30 тысяч человек. Большие потери и измотанность войска не позволили Сигизмунду двинуться на помощь полякам в Москве (которые были разбиты в битве на Девичьем поле 4 ноября 1612 года), и он ушёл обратно в Польшу.

В плену Шеин провёл восемь лет. Каргалов пишет, что Сигизмунд III мстил ему за упорство в том числе позором, возя вместе с другими смолянами в открытой карете по улицам Варшавы, а также заставив присутствовать на приёме в королевском дворце, где привезённого из Москвы Василия Шуйского в знак полной покорности заставляли припадать к стопам польского монарха. В 1614 году приехавшему от Михаила Романова послу Желябужскому удалось повидать Шеина в Слониме и передать ему царскую грамоту, в которой молодой царь выражал своё восхищение Шеиным и намерение его как можно скорее освободить. После провала Московского похода Владислава IV и заключения Деулинского перемирия было достигнуто соглашение об обмене пленными, которое началось в феврале 1619 года.

artlib_gallery-386278-o

Стена. Оборона Смоленска. Владимир Киреев

Вместе с Шеиным у поляков содержался в плену и патриарх Филарет, отец русского царя Михаила Фёдоровича, разделивший с Шеиным судьбу пленника и ставший впоследствии его деятельным покровителем и большим другом. Каргалов пишет, что Шеина и Филарета поляки придерживали у себя, отодвигая дату их передачи, чтобы иметь влияние на русское правительство. Передача Шеина и Филарета русскому правительству произошла 1 июня 1619 года на реке Поляновке. Шеин в Русском государстве был встречен Михаилом Фёдоровичем с почестями, награждён царским «жалованием» и «здравием» (что, как пишет Каргалов, по тем временам было высокой наградой), а также шубой и кубком.

Шеин в Москве пользовался большим уважением. Он обедал у царя и у Филарета по торжественным дням чаще других придворных, присутствовал при приёме царём иностранных послов. В 1620—1621 и 1625—1628 годах он возглавлял один из сыскных приказов. В 1625 году ему был пожалован почётный титул наместника Тверского. Несколько раз, в отсутствие царя, он «ведал» Москвой, что было знаком высокого доверия.

В Москве

842386_600

Олег Федоров. Городовой дворянин поместной конницы из замосковных городовых служилых корпораций 1630-1640 гг. На «береговой службе»

Шеин стремился на военную службу. В 1628 году он был назначен главой Пушкарского приказа, задачей которого было восстановление боеспособности армии после Смутного времени. Главной целью русской внешней политики в то время было возвращение Смоленска. Именно при Шеине началось формирование полков «Иноземного строя», а также элементов постоянной армии. Численность армии, несмотря на экономические трудности, была доведена до 100 тысяч человек. И если мушкеты ещё приходилось покупать за границей, то артиллерией при Шеине Россия смогла обеспечить себя самостоятельно. Шеин руководил приказом до 1632 года.

Смоленская война

В 1632 году заканчивался срок действия Деулинского перемирия, и Россия подготовилась к новой войне. В апреле 1632 года Шеин и Дмитрий Пожарский были назначены воеводами большого полка, то есть главнокомандующими русской армией. Однако выступление войск на Смоленск затянулось из-за усиленных нападений крымских татар на «южные украины». Были потеряны ценные летние месяцы, а Пожарский заболел «чёрным недугом» и был заменён окольничим Артемием Измайловым. Фактическим главнокомандующим стал Шеин, у которого в подчинении находились полки «Иноземного строя». Конкретный приказ выступить в сторону Смоленска стоящие в Можайске Шеин и Измайлов получили из Москвы лишь 10 сентября.

744788_600

Конница Московского государства XVII столетия, из журнала «Цейхгауз». Дворянин возглавлявший список дворян и детей боярских в Смоленской войне 1632-1634.

Историк Дмитрий Меньшиков в действиях армии Шеина выделяет несколько этапов: период сбора войск и наступления на Смоленск (август — декабрь 1632 года), период осады Смоленска (декабрь 1632 года — август 1633 года), время активных боёв с армией Владислава IV (август — октябрь 1633 года) и период блокады войск Шеина (октябрь 1633 года — февраль 1634 года), закончившийся капитуляцией русской армии.

Осенние дожди и распутица затрудняли продвижение войск с тяжёлыми «нарядами» и обширным обозом. Самое тяжёлое орудие пришлось до весны оставить в Вязьме. Дорогобуж, лежавший на пути к Смоленску, был взят лишь 18 октября. Прикрывая фланги, лёгкие отряды конницы направлялись в сопредельные города и действовали весьма успешно, взяв 23 города, от Новгорода-Северского до Невеля. Отдельно следует упомянуть взятие князем Семёном Прозоровским стратегической крепости Белая. Тем не менее, к Смоленску русские войска смогли подступить лишь в январе, а тяжёлых стенобитных орудий необходимо было ожидать ещё около двух месяцев.

Поначалу войско Шеина под Смоленском состояло из 21,5 тысяч человек. Хотя к ним впоследствии присоединились около десяти тысяч солдат и стрельцов, эти подкрепления лишь компенсировали начавшееся таяние войска Шеина. Оно было вызвано крупномасштабным походом крымского хана на южные рубежи Русского государства, в связи с чем множество дворян и детей боярских из южных уездов стали самовольно уезжать из армии, чтобы защитить свои поместья. Гарнизон Смоленска насчитывал около 4,5 тысяч человек. Шеин осадил город по всем правилам военного искусства, а русская артиллерия, установленная в укреплённых острогах, наносила крепости ощутимый урон. Однако для того, чтобы взорвать стену перед решительным штурмом, не хватило пороха, и Шеину пришлось ждать медлительного подвоза боеприпасов. За это время поляки успели заделать повреждения в стенах и башнях, а также насыпать за стенами земляные валы. 26 мая удалось взорвать часть стены, однако штурм бреши оказался неудачным, как и повторный штурм 10 июня. Сказывалась острая нехватка пороха, который поставлялся под Смоленск крайне скудно и медленно. Растянувшись по всему периметру города и охраняя тяжёлые орудия в острогах, русские войска утратили мобильность. Таким образом, когда к Смоленску в августе подступила 30-тысячная армия короля Владислава, войско Шеина оказалось в крайне затруднительном положении и было вынуждено отдать инициативу неприятелю.

745176_600

Конница Московского государства XVII столетия, из журнала «Цейхгауз». Луцкий дворянин. (Смоленская война 1632-1634 гг.) Худ. Олег Федоров

Атаки польских войск на русские укрепления были поначалу малоэффективными и сопровождались крупными потерями. Однако со временем польское численное превосходство, подкреплённое вылазками гарнизона, начало сказываться. Долго и героически оборонялся от поляков расположенный на Покровской горе полк Матисона. Когда полк настолько поредел, что защита холма стала бесперспективной, Шеину удалось совершить искусный манёвр и вывести с Покровской горы всех оставшихся там солдат с пушками. Шеин и далее предпринял действия по консолидации своей армии, сняв группировку Прозоровского с западной стороны города. Причиной этого отступления стали в том числе дезертирства западных наёмников в русском стане, которых подкупом переманивал на свою сторону Владислав.

Консолидировав войско, Шеин мог бы без помех отступить от Смоленска, поскольку продолжение осады в условиях превосходства сил противника было бесперспективным и грозило поражением. Однако царь потребовал оставаться под городом, пообещав прислать на помощь войско во главе с известными воеводами Дмитрием Черкасским и Дмитрием Пожарским. Шеин прочно укрепился с юго-восточной стороны Смоленска и отбивал атаки польско-литовских войск. Однако его положение резко ухудшилось после того, как 8-тысячный польский отряд под командованием Гонсевского взял Дорогобуж, где находились склады провианта, заблокировав таким образом дорогу из Москвы. Это изолировало армию Шеина в плане снабжения и сообщения, а также отдаляло перспективу подхода дополнительных войск. Когда в Москве осознали бедственность положения Шеина и начали слать гонцов с разрешением отступить, было уже поздно. Гонцы не могли прорваться сквозь плотное кольцо польских «разъездов». Выступление из Можайска воевод Черкасского и Пожарского по причине медлительности московского правительства затягивалось. В конце концов героически оборонявшему свой заблокированный лагерь, но терпящему огромный недостаток в продовольствии и фураже, ничего не осталось как подписать 16 февраля 1634 года перемирие с Владиславом на условиях почётной сдачи.

melich_surrender_of_mikhail_shein

Капитуляция осадной армии Шеина перед королем Владиславом IV (Триумфальная картина ок. 1634, неизвестный польский художник)

Условия перемирия, учитывая тяжёлое положение войска Шеина, были сравнительно благоприятными. Военные историографы сходятся в том, что Шеин добился максимума, что можно было ожидать в сложившейся ситуации. Оставшимся при нём 8,5 тысяч ратников вместо польского плена было обеспечено право на свободный уход, также за ними сохранялись знамёна, 12 полевых орудий, «холодное оружие и мушкеты с зарядами». По информации Моисеева, всего с воеводой Шеиным из-под Смоленска ушло 8056 человек. Ещё 2004 человека больных и раненных остались в лагере на излечении и после выздоровления, согласно условиям перемирия, они должны были вернуться в Россию. Перемирие имело лишь локальный характер и, не связывая московскому правительству руки, позволяло другим русским армиям продолжать военные действия. В то же время Шеину пришлось оставить неприятелю осадную артиллерию и лагерное имущество, а его армии на четыре месяца запрещались неприязненные действия против поляков. Чтобы добиться для своих людей свободного ухода, Шеин пошёл на требование Владислава, чтобы он и его полковники при проезде мимо польского лагеря преклонили перед победителями знамёна и поклонились королю.

Обвинение и казнь

Несмотря на то, что отступление от Смоленска, судя по посылаемым в январе — феврале грамотам, одобрялось московским правительством, по возвращении Шеина в Москву боярская комиссия обвинила его в измене и многочисленных ошибках. Ему ставились в вину «мешкотный переход» к Смоленску, позволивший «литовским людям» укрепить город, и якобы пассивность в течение осады. Однако наиболее тяжким и неожиданным было обвинение в том, что Шеин ещё во время своего восьмилетнего плена якобы целовал крест королю Сигизмунду III и королевичу Владиславу, а также, что он во всём полякам «радел и добра хотел а государю изменял». В вину ставилось также то, что Шеин во время осады не промышлял на благо войска над жителями Смоленского и Дорогобужского уездов, хотя в этом вопросе он придерживался государева «наказа», данного накануне похода.

Меньшиков пишет о системном характере просчётов и ошибок Шеина во взаимосвязи с ошибками других полководцев того времени и делает вывод, что они «выстраиваются в последовательную цепь, отражающую как общий уровень и качество командного состава русской армии того времени, так и состояние вооружённых сил в целом».

На ход скоротечного процесса против Шеина неблагоприятно повлияла недавняя смерть многолетнего покровителя воеводы патриарха Филарета. 18 апреля царь и бояре слушали дело о Шеине и его товарищах и приговорили их к смертной казни. 28 апреля казнь была приведена в исполнение на Красной площади. Вместе с Шеиным были казнены Артемий Измайлов с сыном Василием. Имущество Шеина было конфисковано в пользу казны, а члены семьи были сосланы. Несмотря на обвинения, выдвинутые против Шеина, «крепкодушный воевода» оставался очень популярным в народе, а в день его казни в Москве начались беспорядки и поджоги. Многие ратные люди ответили на приговор отъездом со службы.

По мнению русских историков Сергея Соловьёва и Василия Ключевского, Шеин не был предателем и был осуждён в результате боярской интриги. Историк В. Каргалов указывает на то, что обвинения и суровый приговор Шеину имели цель смягчить неблагоприятное впечатление от деятельности самого правительства царя Михаила Романова, не сумевшего как следует подготовиться к войне, крайне медленно развёртывавшего военные силы и не способного наладить должное снабжение своего «большого воеводы» под Смоленском. По его словам, трагическая смерть Шеина лишила Россию наиболее авторитетного и опытного на тот момент полководца.

200px-smolensk_defense_1609-1611_table

Мемориальная доска в память 300-летия защиты Смоленска от поляков (1911) на стене Успенского кафедрального собора с упоминанием имени воеводы Михаила Шеина

Лит.:
Александров С. В. Смоленский воевода Михаил Борисович Шеин в 1607-1611 гг. // Смоляне на службе Отечеству : Материалы научно-практической конференции. — Смоленск: Свиток, 2013. — С. 25-33.
Антонов А. Воевода Шеин. — Москва: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2005. — 480 с. — (Русские полководцы). — 5000 экз. — ISBN 5-17-029215-5, 5-271-11640-9, 5-9578-1723-6.
Каргалов В. В. Глава 8. Михаил Шеин // Московские воеводы XVI—XVII вв. — М.: ООО «ТИД «Русское слово—РС», 2002. — С. 180—241. — 336, [16] с. — 5000 экз. — ISBN 5-94853-007-8.
Каргалов В. В. Глава третья. Михаил Шеин // Полководцы XVII века. — Москва: Патриот, 1990. — С. 161—253. — 496 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-7030-0280-5.
Корсакова В. Шеин, Михаил Борисович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Меньшиков Д. Н. Боевая сила армии М. Б. Шеина в Смоленском походе // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. — 2008. — Вып. 4, ч.1. — С. 10—16.
Меньшиков Д. Н. Дело М. Б. Шеина и итоги Смоленского похода // Смоленская война 1632-1634 гг. и начальный этап реформирования московской армии. — диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук по спец-сти 07.00.02 — Отечественная история. — Санкт-Петербург, 2009. — 225 с.
Никифоров Ю. Шеин Михаил Борисович // Россия: иллюстрированная энциклопедия. — Москва: Олма Медиа Групп, 2008. — С. 581. — 600 с. — 10 000 экз. — ISBN 978-5-373-01148-8.
Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
Советская историческая энциклопедия. 1976. Т. 16, с. 237
Фролов Б. П. Героическая оборона Смоленска в 1609-1611 гг. // Военно-исторический журнал. — 1987. — Вып. 6. — С. 73—78. — ISSN 0321-0626.
Шапран А. А. Шеин Михаил Борисович // Русские полководцы. Военная история России в ее главных действующих лицах. — Екатеринбург: У-Фактория, 2003. — С. 294—305. — 816 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-94799-183-7.
Исп. мат.: Шеин, Михаил Борисович // Википедия