Николай Николаевич Муравьев-Амурский

Портрет Муравьёва-Амурского. К. Е. Маковский, 1863, Иркутский областной художественный музей им. В.П.Сукачева

Николай Николаевич Муравьев-Амурский (1809-81), государственный деятель и дипломат, граф (1858), почётный член Петербургской АН (1858). В 1846 тульский военный и гражданский губернатор. В 1847-61 генерал-губернатор Восточной Сибири. Содействовал изучению и освоению края. Руководил экспедициями по Амуру в 1854-55. Подписал Айгунский договор (1858), утвердивший государственную границу между Россией и Китаем.

Провел детские годы в имениях отца – в селе Малые Теребони в Новгородском уезде Новгородской губернии (ныне в Батецком районе Новгородской области) и Покровском близ Санкт-Петербурга.

Н. Н. Муравьев учился в частном пансионе в Санкт-Петербурге, позднее был зачислен в Пажеский корпус. В 1824 году он был назначен камер-пажом великой княгини Елены Павловны, в 1826 году принимал участие в торжествах по случаю коронации императора Николая I. В июне 1827 года с отличием окончил Пажеский корпус и был выпущен прапорщиком в Лейб-гвардии Финляндский полк.

Во время Русско-турецкой войны 1828-1829 годов Н. Н. Муравьев участвовал в осаде крепости Варна, отличился при взятии приступом редутов под Шумлой, за что в марте 1829 года был награжден орденом Святой Анны 3-й степени с бантом и чином поручика.

Чины Лейб-Гвардии Финляндского полка в 1808-1831 гг.

В 1831 году Н. Н. Муравьев принял участие в подавлении Польского восстания 1830-1831 годов. За сражение при Рудках был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом, за взятие ряда польских городков — Золотым оружием с надписью «За храбрость». В 1833 году Н.Н.Муравьев вышел в отставку в чине штабс-капитана и четыре года занимался хозяйством в имении Стоклишки Виленской губернии, пожалованном его отцу в пожизненное владение.

В 1838-1839 годах Н. Н. Муравьев состоял для особых поручений при командующем Отдельным Кавказским корпусом и главноуправляющем гражданской частью генерале Е. А. Головине. Неоднократно принимал участие в боевых стычках с горцами, был награжден орденом Святой Анны 2-й степени, позднее — императорской короной к нему, а также орденом Святого Станислава 2-й степени с императорской короной.

Г.Гагарин. «Офицеры на привале в ауле Сиук», 1840-1842

В 1840-1844 годах Н. Н. Муравьев состоял начальником 3-го отделения Черноморской береговой линии. В 1841 году он был произведен в генерал-майоры. В 1843 году за успешные действия в боях с горцами он был награжден орденом Святого Станислава 1-й степени.

Проявленные на Кавказе административные способности Н. Н. Муравьева обратили на себя внимание императора Николая I, который в 1846 году назначил его военным и гражданским губернатором Тулы. Муравьев обратил серьёзное внимание на нужды губернии и в отчете о первой своей ревизии указал на неудовлетворительное состояние тюремных помещений, на упадок сельского хозяйства, для помощи которому он планировал учреждение в Туле губернского общества сельского хозяйства. Н. Н. Муравьев стал одним из первых русских администраторов, решившихся поднять вопрос об освобождении крестьян от крепостной зависимости: девять помещиков подписали подготовленный с подачи Муравьёва адрес (обращение) государю. Дело осталось без движения, но царь, Николай I, вновь обратил внимание на Муравьёва. Посещая Тульскую губернию в сентябре 1847 года, Николай I на почтовой станции Сергиевской объявил Н. Н. Муравьеву о его назначении генерал-губернатором Восточной Сибири.

Н.Н. Муравьёв-Амурский и архиепископ Иннокентий 

Генерал-губернатор Восточной Сибири

Дело Муравьеву было поручено важнейшее. Во-первых, предыдущий генерал-губернатор — Руперт — натворил в крае немало бед и погряз в коррупции. А главное, следовало разобраться с Дальним Востоком: определить стоит ли его вообще осваивать, а если стоит, то в каких границах, какими силами, где следует заложить опорные точки для продвижения русских. Муравьеву предстояло заниматься не просто всей Восточной Сибирью, но еще Чукоткой, Камчаткой, Курилами, Алеутской грядой с заморской Русской Америкой, арктическими островами и архипелагами.

Шхуна Восток в бухте Преображения. В.И. Шиляев

На Амур и все прилегающие к нему земли претендовали Китай с Японией, заглядывались на этот край и американцы с вездесущими в ту пору англичанами. И доверие Муравьеву императором Николаем было оказано огромное. После своего приезда в Сибирь Муравьев во многом облегчил участь, сосланных туда декабристов, принимал их у себя в доме, а некоторых даже взял на службу. Объясняя свои поступки Петербургу (доносы на нового губернатора посыпались, разумеется, сразу же), Муравьев писал: «Никакое наказание не должно быть пожизненным… нет основания оставлять их изверженными навсегда из общества, в составе которого они имеют право числиться по своему образованию, своим нравственным качествам и теперешним политическим убеждениям».

Главным его противником в реализации мечты о присоединении к России Амурских земель и всего Приморского края был глава тогдашнего российского МИДа Карл Нессельроде. Именно он и делал все возможное, чтобы притормозить Муравьева, не желая вступать в противоречия с остальными претендентами на Приамурье. Лишь с приходом в МИД после смерти Николая I Александра Горчакова у Муравьева в этом ведомстве появился сторонник. Поддерживал его и новый император Александр II.

Утро в проливе Невельского, художник-маринист В.И. Шиляев

Тем не менее, и в николаевскую эпоху Муравьев и столь же горячий энтузиаст освоения Приамурья (в будущем адмирал, а в ту пору еще просто капитан) Геннадий Невельской, несмотря на сопротивление Нессельроде, сумели сделать на тот момент самое главное. Доказать, что устье Амура доступно для входа морских судов и что Сахалин — остров. Для Невельского это чуть было не закончилось крупными неприятностями. Пока Муравьев выбивал в столице разрешение на исследовательское плавание капитана, тот, не дождавшись официального разрешения, предпринял экспедицию на свой страх и риск. Поэтому Муравьев, добившись, наконец, нужного ответа, вернувшись к месту службы, Невельского уже не обнаружил, а потому бросился за ним вслед. После долгих отчаянных поисков Муравьев, наконец, увидел посреди Амура корабль Невельского и, сгорая от нетерпения, бросился к нему навстречу в лодке. А Невельской, как рассказывают, в рупор восторженно кричал: «Сахалин – остров! Вход в Амур возможен!» Это был счастливый день для Муравьева, Невельского и России.

Стакан «Амурской воды», художник В.И. Шиляев

Тем не менее, влиятельный Нессельроде сделал все, чтобы наказать первопроходца и поначалу даже добился успеха: капитан Невельской за непослушание был разжалован. Однако Муравьев добился аудиенции у императора. Как вспоминал позже сам Невельской, Николай I «изволил отозваться, что поступок мой находит молодецким, благородным и патриотическим, и изволил пожаловать мне св. Владимира 4-й степени». 11 января 1854 года Муравьеву было предоставлено право вести все сношения с китайским правительством по разграничению восточной окраины. Переговоры длились долго, но в 1858 году удалось заключить, наконец, Айгунский трактат, по которому Амур до самого устья стал границей России с Китаем. За что Муравьев и получил титул графа Амурского.

Впрочем, это был очень важный, однако лишь первый дипломатический шаг в нужном направлении. Обладать левым берегом Амура было недостаточно, поскольку флот не имел в полном смысле свободного выхода в море, поскольку левый берег у устья вскрывается весной гораздо позже, чем правый. Этот недостаток был устранен следующим Пекинским договором (заключённым в 1860 году графом Игнатьевым), по которому Россия приобрела не только Уссурийский край, но и южные порты.

Транспорт «Байкал» Невельского Г.И., В.И. Шиляев

Ещё до отъезда в Сибирь, Муравьёв заручился помощью Г. И. Невельского, исследовавшего устья Амура и остров Сахалин. Эти исследования, подтвердившие выводы поручика Гаврилова (1846 г.) о доступности устья Амура для морских судов, поставили вопрос о желательности приобретения Амура на более твердую почву, удостоверив, что Амур представляет удобный путь для сообщения с Тихим океаном. Муравьёв энергично принялся за хлопоты по разрешению захвата Амура, но встретил противодействие в Петербурге: в тот момент Россия ещё была неготовой к войне с Китаем правительство предпочитало планомерный захват Приамурья, а Муравьёв настаивал на агрессивной политике. Тем не менее факт занятия Невельским устьев Амура был признан, и в течение 1851—1853 годов производились исследования лимана Амура, острова Сахалина; везде были основаны русские поселения.

Приближавшийся разрыв с западными державами заставил правительство обратить внимание на защиту Камчатки; единственный удобный путь, которым можно было туда отправить войска, был водный путь по Амуру.

Пароход-корвет Гридень на зимовке в бухте Золотой рог. В.И. Шиляев

11 января 1854 года императором Николаем I Муравьёву было предоставлено право вести все сношения с китайским правительством по разграничению восточной окраины и разрешено произвести по Амуру сплав войска. В мае 1854 года произошёл первый сплав, год спустя — второй, с которым прибыли на устье Амура первые русские поселенцы.

Муравьев трижды подавал проекты о строительстве Сибирской железной дороги. В 1856 году император Александр II на докладную записку адмирала Геннадия Невельского «О деятельности Амурской экспедиции», где он писал о необходимости строительства железной дороги, ответил: «С данной просьбой граф Н. Н. Муравьев-Амурский обращался к покойному батюшке Николаю Павловичу. Но Сенат отклонил данное предложение. И мы отклоняем этот дорогостоящий проект». 16 мая 1858 года Муравьёв заключил с Китаем Айгунский трактат, по которому Амур до самого устья стал границей России с Китаем. На следующий же день русская флотилия покинула Айгун и отправилась в Усть-Зейский пост, который 27 мая был переименован в город Благовещенск. Во время плавания были основаны также новые поселения – Хабаровка (будущий Хабаровск) и Софийск. Николай Николаевич отчётливо представлял себе важные последствия своего успеха: не допустить вмешательства посторонних держав в вопросы, которые подлежали юрисдикции только лишь России, Китая и Японии.

Будучи генерал-губернатором Восточной Сибири, Муравьёв-Амурский делал попытки населить пустынные места по Амуру, но попытки эти не были удачны; дальнейшие поселения происходили по наряду из забайкальских казаков, а добровольные поселения на Амур приостановились. Столь же неудачны были поселения по реке Мае, в 1851 году. Не удались и попытки Муравьёва-Амурского устроить правильное пароходное сообщение по Амуру и почтовый тракт.

Приезд Н.Н. Муравьева в Усть-Зейский пост в 1857-м году».

Имея в виду главное возражение противников занятия Амура — отсутствие постоянного войска для защиты области от вторжения китайцев — Муравьёв-Амурский в 1849 году подал Николаю I проект создания Амурского казачьего войска. Проект был одобрен, и в 1858 из переселенных казаков разных войск, в том числе забайкальцев, было создано Амурское казачье войско.

Еще в 1848 году Николай Николаевич Муравьёв, только что назначенный губернатором Восточной Сибири и Дальнего Востока, обратил внимание на растущую угрозу нападения иностранцев на Камчатку. Поэтому уже тогда он решил заняться строительством военных укреплений в Петропавловском порту.

25 июля 1849 года Н. Н. Муравьёв прибыл на транспорте «Иртыш» в Петропавловский порт. Осмотрев местность, он определил места строительства новых батарей. Среди них были батареи на Сигнальном мысе, на Петропавловской косе и у озера Култушного.

В письме министру внутренних дел Л. А. Перовскому Н. Н. Муравьёв заявлял:

«Авачинскую губу укрепить, а без того она будет игралищем самой незначительной враждебной эскадры; там ныне уже были два английских военных судна в одно время; на них было более 200 человек экипажа (шлюп и шхуна, путешествующие под видом отыскания Франклина).Я много видел портов в России и в Европе, — писал 7 августа Муравьёв, — но ничего подобного Авачинской губе не встречал. Англии стоит только сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россией, чтобы завладеть ею, и потом заключить мир, но уж Авачинской губы она нам не отдаст, и если б даже заплатила нам миллион фунтов за неё при заключении мира, то выручит его в самое короткое время от китобойства в Охотском и Беренговом морях. Англия, разумеется, никого не пустит в эти моря беспошлинно».

Оснований для беспокойства было достаточно: и во время плавания на Камчатку, и на обратном пути, вблизи Сахалина, Муравьёв и его спутники видели часто иностранных китобоев.

Капитан Геннадий Невельской,  4 октября 1853 года над Сахалином поднят российский флаг

Муравьёв, хотя и занятый текущими губернаторскими обязанностями, настойчиво бил в одну и ту же точку: всеми возможными путями влиять на положительное разрешение амурской проблемы, всячески поддерживать действия Невельского хотя бы и, вопреки воли, добиваться расширения масштабов деятельности в низовьях Амура и создания специальной экспедиции для всестороннего изучения Амура. Муравьёв отмечал, что «Охотское море так ныне наполнено китоловами всех европейских наций, и английские военные суда так учащают исследования свои в те страны, что наши скромные торговые предприятия едва ли могут обратить какое-нибудь внимание китайцев, разве англичане же (что и вероятно) станут их возбуждать против нас…». И именно тогда Н. Н. Муравьев назначил нового управителя Камчатки энергичного администратора генерал-майора по адмиралтейству Василия Степановича Завойко.

Важнейшим событием в жизни далёкого края стало открытие Сибирского отдела Русского географического общества, сосредоточившего в своих руках все научные работы, проводившиеся здесь. В ходе Амурской экспедиции в 1851 – 1855 годах был изучен лиман Амура, Сахалин, побережье Татарского пролива вплоть до Императорской Гавани, весь бассейн Нижнего Амура, включая всю речную и озерную сеть, в частности, озера Чукчагирское, Чля, Эворон, Кизи. В эти же годы благодаря стараниям членов экспедиции вырос Николаевский пост, превратившийся позже в город Николаевск-на-Амуре, основаны Константиновский пост в Императорской Гавани, Александровский в заливе Чихачева, Мариинский на берегу озера Кизи, Ильинский на западном побережье Сахалина и Муравьёвский пост на юге острова.

На северном Сахалине начались разработки крупнейших месторождений каменного угля. На все эти районы были составлены подробные карты. По лиману Амура в его устье, в Николаевский пост, стали входить паровые и парусные суда. Но самым главным достижением многолетней деятельности амурской экспедиции следует считать установление дружеских отношений с местными жителями, которые прониклись чувством глубокого доверия к русским людям.

Петропавловский бой (Первый день обороны , 20 августа 1854 г.) х., м., 100х150, 2013 г.

Будущее показало, что Н. Н. Муравьёв не напрасно тревожился и за судьбу Камчатки. Когда началась Крымская война, враги России нашли возможным выделить значительные военно-морские силы для нанесения удара по русским тихоокеанским владениям. 31 августа — 7 сентября 1854 г. англо-французская эскадра из 6 кораблей с экипажем 2600 чел. и более чем 200 орудиями безуспешно пыталась взять штурмом Петропавловские укрепления, потеряв при осаде города свыше 300 чел. только убитыми, в том числе командующего Объединённой Тихоокеанской эскадрой контр-адмирала Дэвида Прайса.

Во славу русского флага(«За нами Камчатка, за нами Россия). В.И. Шиляев

Однако, несмотря на успешную оборону города, стали очевидными трудности со снабжением и удержанием столь удалённых территорий. Поэтому было принято решение об эвакуации порта и гарнизона с Камчатки. Согласно приказу портовые сооружения и дома были разобраны, наиболее ценные части в виде окон, дверей и т. д. были спрятаны, местному коренному населению было сказано уйти на север. Казаки перешли в поселок, расположенный в устье реки Авача, старшим среди оставшихся был назначен есаул Мартынов. Солдаты и матросы пропилили во льду проход и освободили корабли из ледового плена.

Алексей Петрович Боголюбов. Оборона Петропавловского порта 24 августа 1854 года

Корабли успели покинуть порт раньше повторного прибытия объединенной англо-французской эскадры и перешли в Де-Кастри, а затем в Николаевск-на-Амуре. Англо-французская экспедиция из пяти французских и девяти английских кораблей зашла в Авачинскую губу 8 (20) мая 1855 года, но нашла порт Петропавловск покинутым и непригодным для того, чтобы в нем можно было остаться и использовать по назначению.

Последовавшие после заключения Айгунского договора годы вплоть до 1861-го, когда муравьёв окончательно распростился с Дальним Востоком, были наполнены заботами по заселению Приамурья и освоения Приморского края. В 1859 году генерал-губернатор на пароходо-корвете «Америка» осмотрел южные гавани и наметил места для основания постов Новгородского и Владивостока. Во время этого плавания была открыта бухта, которую Муравьёв назвал Находкой. Таков результат деятельности Муравьёва.

В.Е. Романов «Айгунский договор»

15 февраля 1860 года Муравьёв опять в Петербурге, где представил свои соображения о новом разделении Сибири. Он предлагал – и в дальнейшем его предложение было принято – отделить от Восточной Сибири Приморскую область, военному губернатору которой дать особые права в осуществлении внешней политики России на Дальнем Востоке. Вскоре в столицу Восточной Сибири пришло известие о том, что 2 ноября 1860 года в Пекине заключён договор, по которому неразграниченная ранее территория отходила к России. Тем самым было окончательно признано и закреплено право нашей страны на Амур и Уссурийский край. Заключение Пекинского договора явилось огромным шагом вперёд к установлению точной и постоянной границы между Россией и Китаем. Положен был конец вековому спору о Приамурье и неразграниченных землях. Деятельность Муравьёва-Амурского во многом предопределила этот блистательный успех мирной русской дипломатии. Последующие события проходили уже без Муравьёва.

Последние годы жизни

П. Т. Борисполец. Фрегат «Аврора» во время бури

В Петербурге Муравьёв-Амурский подал официальное прошение об отставке. Он получил продолжительный отпуск для излечения за границей. Но и покинув службу, Муравьёв живо интересовался делами Сибири и Дальнего Востока. Он вёл обширную переписку со многими прежними сослуживцами. Хотя отставной губернатор жил в основном за границей, в Париже, он несколько раз предлагает царю свои услуги на любом поприще, достойном его опыта и знаний. Но неизменно ему дают понять, что ему лучше ограничиться ни к чему серьёзному не обязывающим званием члена Государственного Совета. Даже в русско-турецкую войну 1877 -1878 годов заслуженному генералу не находится применения. А он хочет послужить ещё Отечеству.

Муравьёв умер в Париже 1881 года 18 ноября от гангрены, 72-х лет от роду. У Муравьёва не было детей. И поэтому он передал право наследования фамилии и графского титула брату Валерьяну с нисходящим от него потомством.

Яркин В.П. «Фрегат Аврора».

Сначала Муравьёв был похоронен на Монмартрском кладбище в Париже в семейном склепе родственников своей жены Екатерины Николаевны, урождённой де Ришмон. В 1908 году его останки были перенесены в отдельную могилу. Это произошло по инициативе купечества и администрации Хабаровска, Владивостока и Никольск-Уссурийского. Их стараниями на могиле было установлено надгробие и возложен серебряный венок с надписью: «Города Приморской области Хабаровск, Владивосток и Никольск-Уссурийский – Графу Муравьёву-Амурскому. 1858 – 1908».

До конца 20-ых годов в Хабаровске на высоком утёсе, том самом, глядя на который Муравьёв предсказал тут существование города, стоял прекрасный памятник необыкновенному губернатору. Эта работа принадлежала выдающемуся скульптору А. М. Опекушину. Памятник был установлен в 1891 году. Муравьёв-Амурский изображён на нём во весь рост, опирающимся на сваю – символ жизни на Дальнем Востоке. В одной его руке свёрток с Айгунским трактом, а в другой – морской бинокль.

Двухсотлетний юбилей Петра Великого на Неве. 1872. Боголюбов А.П. Холст, масло, 121 х 195, Русский музей

Оценка личности и деятельности

Муравьёв был отнюдь не лишён недостатков. Очень хорошо сказал о нём статистик Вагин: «Всё хорошее, что было сделано Муравьёвым, было результатом его ума, всё дурное – его характера». Главным недостатком этого человека, как отметил советский историк П. И. Кабанов, была вера в свою начальственную непогрешимость. Отсюда нежелание объективно проверять результаты мероприятий, предпринимаемых по его инициативе, нетерпимость к критическим замечаниям. И всё же тысячу раз прав путешественник П. А. Кропоткин, который писал о Муравьёве так: «Он был очень умён, очень деятелен, обязателен, как личность и желал работать на пользу края».

Да, у Муравьева были и враги, и недоброжелатели, пытавшиеся если и не осквернить его образ, то, по крайней мере, усугубить те промахи в его деятельности, без которых не обходится ни одно благое дело. Был он иногда по свойственной его горячей натуре и некоторой нервозности резок с людьми. Это давало повод некоторым недоброжелателям к критике как самого Муравьева, так и его деятельности. Особенно зло о нем высказывались Д.И. Завалишин (По убеждениям был республиканец, учредил «Орден восстановления» масонского толка. Позже примкнул к декабристам, за что был приговорен к каторжным работам) и М.В. Петрашевский ( известный революционер, руководивший кружком так называемых петрашевцев. В 1849 г. приговорен к смертной казни, замененной вечной каторгой. После амнистии 1856 г. проживал в Иркутске. Исторгнутый из столичной среды, он свою потребность к конфронтации с властью перебросил на местную администрацию). Сам Муравьев, уже проживая за границей и слыша о себе злобную клевету, писал: «Бог не дал мне заслужить внимание моих современников; не рассчитываю я на внимание и потомства, но тем ни менее жизнь моя проведена и сокращена на службе Отечеству, и, слава Богу, еще что не называют меня изменником. А Бог знает, может быть, где и называют».

Муравьёв был совершенно непреклонен в проведении государственной политики на Дальнем Востоке. Если проследить события на Амуре, развернувшихся в 50-е годы, то невольно приходит вывод, что события эти могли развернуться совершенно в другом направлении, если бы в то время на Дальнем Востоке не оказались два фактически преданных амурскому делу человека: Невельской и Муравьёв. Пользуясь данной ему властью, Муравьёв в своих действиях шёл намного дальше общей правительственной линии, часто ставя правительство перед уже совершившимися фактами. Непоколебимо отстаивая честь и достоинство Отечества, Муравьёв сумел использовать сложившуюся на Дальнем Востоке политическую обстановку таким образом, что возвращение Приамурья и присоединение Приморья произошло мирным путём и получило международное признание. Жизнь показала, что эта политика была правильной.

Отзывы о Муравьёве при всей их противоречивости сходятся в одном – признании его несомненных заслуг перед Родиной. Во многом благодаря его стараниям Приамурье, Приморье и Сахалин вошли и навечно остались в составе нашего государства.

Николай Николаевич Муравьев-Амурский., изображение с сайта: Приморское краевое отделение Всероссийской общественной организации «Русское географическое общество» — Общество изучения Амурского края, 2016.

Лит.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.
Орлов А.С., Георгиева Н.Г., Георгиев В.А. Исторический словарь. 2-е изд. М., 2012, с. 333.
Муравьев-Амурский, Николай Николаевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Зырянов П. Н. «Николай Николаевич Муравьёв-Амурский» / Вопросы истории, 2008, № 1, с. 22-46.