Вместо того чтобы на государственном уровне стимулировать предложение в области жилищного строительства, что, собственно, и соответствует декларируемому переходу к «рыночным отношениям», - сектором государства предпринимается ряд последовательных шагов, намеренно разрушающих отрасль. Непосредственно через Госстрой с 1992 г. без всякой производственной необходимости при полном государственном финансировании и широкой поддержке государства в ущерб собственному производителю - на рынок «открытой экономики», где государство не расплачивается по своим заказам с государственными строительными предприятиями, приходят иностранные строительные подрядчики. Никто из них не имеет такого опыта индустриализации, они не знают местных условий, их технологии отбрасывают всю строительную отрасль России к началу 30-х годов прошлого столетия.

Новая базовая стратегия входа сектора заграницы в российские СЗХ оказывается наиболее успешной в среде, где переход от плановой макроэкономической модели к рыночной осуществляется не градуалистским (постепенным) реформированием, а, так называемыми, методами «шоковой терапии», «государственный сектор подвергается стремительному демонтажу» по выражению российского экономиста Селищева А.С. Однако лишь теоретически можно предположить, что при этом все утрачиваемые полномочия он легитимно передает формирующемуся национальному сектору частного предпринимательства. В своем фундаментальном труде «Макроэкономика» Селищев замечает:«Шоковая терапия», предусматривает, по сути, быстрый и сокрушительный демонтаж государственного сектора, полную либерализацию экономических связей как внутри страны, так и с сектором заграницы, ускоренную приватизацию демонтированного государственного сектора, создание на его обломках предпринимательского сектора».

Количество участников возрастает, а значит, растет и конечная стоимость продукта, создаваемого на государственные средства. В этом случае самым крупным игроком образованного финансового механизма является государство, участие которого в коммерческом секторе финансового рынка окончательно исключает зачатки рыночных отношений и полностью лишает потребителя выбора. В этой схеме государство выступает гарантом, ЦФО (центром финансовой ответственности) для зарубежных финансовых институтов, поскольку оно напрямую заинтересовано, чтобы сектор заграницы «поучаствовал» на беззащитном российском рынке беспроигрышно и вернул средства в Стабфонд, получив 3% маржи.

Но вторым пунктом национальной жилищной программы является снижение ставки по ипотечным кредитам гражданам - до 12% годовых. Средства, направляемые на «развитие ипотечного кредитования в России», идут на погашение разницы между рыночной ставкой годовой доходности (19%) и планируемой ставкой по ипотечным кредитам (12%). Казалось бы, намного проще было бы, если правительство просто снизило ставку рефинансирования, выдавая отечественным коммерческим банкам кредиты хотя бы под 5% годовых. Таким образом, отечественные финансовые структуры уравнялись бы с зарубежными, получающими средства из российского Стабилизационного фонда. Но в этом случае участие правительства оказалось бы абсолютно излишним, как, собственно, и должно быть.

Перед описанным внедрением в Лыткарино 30 мая 1996 года был создан датский «Фонд для Мансардных Жилищ в России». Целью данного Фонда являлось «оказание активной поддержки проектам обеспечения жильем российских военнослужащих, вернувшихся преимущественно из стран Балтии, а также оказание поддержки другим социальным жилищным проектам в России. При заявленных альтруистических целях Фонд являлся финансовым институтом: все собираемые и аккумулируемые им средства оборачивались исключительно в Дании, принося более 20% годовых датским вкладчикам. В Россию поступают только «ноу-хау», строительные материалы и изделия зарубежного производства.

Следует учитывать, что Москва, безусловно, находится в «особом положении», поскольку через столицу проходит 85-90% всех финансовых потоков страны. Кроме того, в Москве и Московской области, в отличие от других регионов, имеется несколько заводов по утилизации железобетона. В дальнейшем во всех Программах против тенденции полного сноса выдвигается характерный аргумент: «При вариантности подходов, методов и технологий реконструкции инвариантным является отказ от массового сноса панельных зданий даже в благополучных и богатых странах Европы». И далее, без расчета объемно-планировочных показателей территорий, заявляется: «В любом случае реконструкция кварталов, застроенных ФПМС, в инженерном отношении выгоднее строительства новых кварталов».

Процессы демократизации 90-х годов прошлого столетия выразились в резком отторжении прежних методов управления. Верхними эшелонами властных структур был декларирован переход к «рыночным отношениям», отход от административно-командной системы управления в экономике. Прежде всего, это выразилось в том, что с момента развала СССР с повестки дня исчезают глобальные стратегические задачи. К власти приходят носители узких частных интересов без государственного стратегического мышления. Размывается и замещается сам уровень принятия стратегических решений.

Полный захват стратегической зоны хозяйствования (СЗХ), абсолютное доминирование в ней – были невозможны без использования чисто советских особенностей государственного управления. В тот момент, когда с высоких трибун сообщалось, что гражданам дана полная свобода, прежде всего, свобода от довлевшей над всем обществом административно-командной системы, - сектор заграницы успешно использовал административно-командную систему, входя на российские рынки прямо по ее каналам, используя весь ее аппарат в качестве российского центра ответственности. При этом в обязанности административно-командной системы входило разрушение собственного производства, уничтожение собственного производителя, выполнявшего в этот период государственные задачи.